С. М. Ронский. "Болотов и его время"
К концу XVIII века крепостное право в России достигло своего апогея, приняло законченные формы, которые нельзя иначе определить, как диктатуру поместного класса над трудом и личностью крепостных. Екатерина II, либеральничавшая ученица Монтескье, забыв о высказанных ею ранее воззрениях, благодушно соглашалась со всеми ультракрепостническими взглядами, выражаемыми дворянами в комиссии для составления нового уложения 1767 г. Дворянам возражали представители других сословий - купцы, промышленники, духовенство и домовитые казаки, но не в смысле ненормальности самого крепостного порядка, а в смысле желательности получения и для этих социальных групп прав крепостников-помещиков.
Преимущества дворянского класса в крепостническом государстве манили к себе и другие сословия. Организации фабрик дворянами в своих поместьях и интенсификации сельского хозяйства способствовали, с одной стороны, поддерживаемое правительством вытеснение фабрикантов "недворянского состояния", т. е. купечества, которому указом 1762 г. фактически было запрещено приобретать под фабрики населенные дворянские имения, с другой стороны - целый поток указов, явно клонившихся в пользу дворян-помещиков и устанавливавших ряд исключительных льгот для дворянского землевладения. Если ко всему этому еще добавить, что именно в то время русские сельскохозяйственные продукты получили крупное значение на европейских рынках, куда им был открыт широкий доступ, то станет понятным пышный расцвет крепостного хозяйства, расцвет, продолжавшийся до конца первой четверти XIX века. Крепостная Россия XVIII века вызвала яркую характеристику иностранца Жана Бенуа Шерера, который в своей книге о русской торговле (1788 г.) пишет следующие строки: "Там нет ни буржуазии, ни купечества в собственном смысле слова, исключая духовенство и военное сословие, - всюду мужик, в сущности говоря, раб".
Записки Андрея Тимофеевича Болотова, в настоящее время переиздаваемые, дают исключительно яркие картины, рисующие поместное хозяйство и быт эпохи.
Происходя из старинной, но обедневшей семьи (род Болотовых восходит к XVI веку), Андрей Тимофеевич родился 7 октября 1738 г. в принадлежавшем издавна его семье сельце Дворянинове Алексинского уезда Тульской губернии, где он, "окончив делать карьеру", и писал свои «Записки». По семейным, обычным для того времени, традициям Андрей Тимофеевич был зачислен шестнадцати лет от роду в армейский полк, которым командовал его отец. Не имея возможности по возрасту фактически исполнять военные обязанности, Болотов прервал службу для получения образования. Часть «Записок», рассказывающая об этом периоде его жизни, как в фокусе, отображает методы и характер воспитания и образования молодого дворянства, проходившего целиком под знаком увлечения всем иностранным. В небогатых дворянских семьях образование находилось в руках лиц духовного звания: священников, дьячков, пономарей и т. д. Ученье было весьма несложно - учили, главным образом, читать церковные книги (знакомство со светским чтением было исключением), писать учили редко, а цифрам еще реже. Ученье начиналось с азбуки, на изучение которой со всеми ее хитростями, с повторением старого - "с задами", как говаривали тогда, - полагалось около года. Редко образование продолжали дальше, - в таких случаях доходили до псалтыря. Воспитание большей части дворянства находилось целиком в руках иностранцев и сводилось, главным образом, к выучке «козировать» (разговаривать, болтать) на французском и реже на немецком языке. Это увлечение иностранцами и иностранным, а в период царствования Елизаветы Петровны в особенности французским, эта тяга к подражанию иностранной моде была так велика, что "севский архиерей Кирилл Флиоренский приказал, чтобы все окружающие его в священнодействии были причесаны с пуклями и под пудрой…"
Этим принципам воспитания отдал дань и Болотов. Учивший его вначале немец не только мучил его «каверзными» арифметическими задачами, но и «мучительствовал», т. е., попросту, зверски избивал своего питомца. Без удивления повествует Болотов о том, что отец его, случайно узнавший об одном таком избиении, не только не прогнал преподавателя, но в противовес матери одобрительно отнесся к случившемуся и принял сторону обидчика. Таков был дух эпохи. В памяти у всех глубоко была догма воспитания, нашедшая выражение в знаменитых виршах "Лозою дух святый велит дети бити…" Природная любознательность Андрея Тимофеевича и случайное стечение обстоятельств позволили ему пополнить свое образование, дали ему возможность, хотя и бессистемно, приобрести начатки знаний. Болотов поднялся над общим культурным уровнем своих современников и резко выделялся из окружавшей его среды. Достигнув возраста, в котором необходимо было уже нести хотя и немудреные обязанности воинской службы, Болотов возвратился в полк. За несвоевременность возвращения из своего второго отпуска Болотов, имевший чин сержанта, был обойден при производстве своих сверстников в следующий чин подпоручика. Но, несмотря на это, через короткое время Болотов догнал своих однокашников. Несомненно, что дело здесь не обошлось без вмешательства власть имущих петербуржцев.
Приехав в Петербург ходатайствовать о своем производстве в чин подпоручика, Болотов обратился к фавориту графа Шувалова подполковнику Яковлеву. Яковлев оказался знакомым отца Андрея Тимофеевича, и благодаря этому обстоятельству дело приняло для него благоприятный оборот. Позднее в своих «Записках» Болотов по своему обыкновению точно и ярко показал обстановку жизни этого фаворита "из небольших". Перед подполковником Яковлевым только по одному тому, что он был любимцем Шувалова, тянулись во фрунт и подобострастно сгибались в поклонах генералы и чиновники. Такова была особенность режима. Традиции Меншикова, Бирона, а потом Потемкина и Аракчеева были усвоены и копировались имевшими ту или иную власть маленькими начальниками; они находили себе фаворитов, и порядки их домов соответствовали в миниатюре порядкам дворца.
Описание у Болотова утреннего приема подполковника Яковлева, перед дверью спальни которого часами простаивали просители от мелкой сошки до генералитета, дает возможность провести аналогию с большими выходами особ царствующего дома и их фаворитов.
Возвратившись из своей поездки в Петербург офицером, Болотов, вместе со своим Архангелогородским полком, участвовал в прусском походе во время Семилетней войны.
Выделяясь из числа своих сослуживцев знанием немецкого языка и работоспособностью, Болотов был переведен из строя в канцелярию. С 1758 по 1761 г. он служил в канцелярии русского военного губернатора в оккупированной тогда Восточной Пруссии. Исполняя, главным образом, обязанности переводчика, Болотов не участвовал в обычной разгульной жизни офицерства, а отдавал все свое свободное время занятиям. Большое впечатление произвел на него весь уклад немецкой жизни, своими бытовыми особенностями резко отличавшийся от того, что он привык видеть. В своих научных занятиях он, наряду с занятиями естествознанием и натурфилософией, отдает дань и рисованию, к которому у него всегда были наклонности. Познакомившись с камерой-обскурой и в скором времени получив ее в собственность, Болотов еще более усиленно занялся рисованием.
Способности его к рисованию, которым Андрей Тимофеевич занимался с детства, были замечены его начальством, и Болотову было поручено составление рисунка монет, выпускавшихся русским правительством для занятых немецких областей. Вычеканенные в 1759 г. по рисункам Болотова образцы монет были отправлены в Петербург в подарок императрице Елизавете.
В 1762 г. Андрей Тимофеевич оставил военную службу и был переведен в Петербург адъютантом к тогдашнему генерал-полицеймейстеру барону Корфу. Прослужив недолго в этой должности, Болотов вышел в отставку в чине капитана. Официальной причиной для отставки Болотова послужил указ "О роспуске штатов прикомандированных к нестроевым генералам", по которому Болотову пришлось бы возвращаться на военную строевую службу. Действительной же причиной ухода Болотова со службы, несомненно, был знаменитый указ Петра III "О вольности дворянства", который дал возможность всем, не желающим оставаться на государственной службе, "искать занятий по своему усмотрению".
Исполняя свое заветное желание - посвятить себя работе в области сельского хозяйства, Болотов по выходе в отставку уехал в свое имение. На редкость образованный по своему времени сельский хозяин, ученик знаменитого тогда в Германии естествоиспытателя и философа Крезиуса, Болотов поставил свое хозяйство на новых началах, новых в смысле обработки земли в соответствии с тогдашними научными достижениями. Одним из первых он начал проводить в нем интенсивное землепользование, представляя собой редкое исключение среди своих соседей, которые в области способов ведения своего хозяйства были крайне консервативны и держались традиционных старинных приемов сельскохозяйственной практики.
Алексинский уезд ,
Тульская губерния ,
Российская империя
(ныне Заокский район Тульской области)
Андре́й Тимофе́евич Боло́тов (7 октября - 3 либо 4 октября ) - русский писатель, мемуарист, философ-моралист, учёный, ботаник и лесовод, один из основателей агрономии и помологии в России . Внес большой вклад в признание в России помидоров и картофеля сельскохозяйственными культурами.
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Андрей Болотов родился в своём родовом селе Дворянинове Алексинского уезда Тульской губернии (ныне Заокского района Тульской области) . Единственный сын мелкого помещика из рода Болотовых Тимофея Петровича Болотова (1700? - 1750) и Мавры Степановны Бакеевой (1705? - 1752).
До 12 лет жил при отце, который служил полковником в архангелогородском полку . В этот полк десятилетний Болотов был зачислен каптенармусом . Отец сам преподавал сыну языки немецкий и французский , арифметику и географию . На тринадцатом году он был отдан к одному курляндскому дворянину , у которого был немец-учитель для детей, а вскоре Болотова отвезли в Санкт-Петербург в пансион одного француза. Здесь, однако, он проучился всего несколько месяцев. На четырнадцатом году Болотов потерял отца, умершего в Выборге , где квартировал в то время архангелогородский полк. После смерти отца, Болотов, будучи уже сержантом , по малолетству, был уволен в отпуск в деревню, где прожил до 16 лет и потерял мать, умершую в 1752 году . В деревне юноша много читал, изучая таким образом, географию, историю , геометрию , фортификацию и упражняясь в рисовании. По окончании отпуска Болотов отправился в полк, который находился тогда в Эстляндии .
Военная служба
В этой должности Болотов находился почти до самого вступления на престол Екатерины II . Незадолго перед тем, по повелению Петра III , у всех не командующих генералов были отобраны штаты, и Болотову следовало бы, оставаясь на службе, отправиться в свой полк в Силезию . Предпочитая учёные занятия военной службе, Болотов вышел в отставку в чине капитана и поселился в своём родовом имении.
Жизнь в деревне
Болотов завязал отношения с только что основанным Вольным экономическим обществом . Последнее приглашало сельских хозяев отвечать на разные сельскохозяйственные вопросы, и Болотов воспользовался этим. Он написал на заданные вопросы ответы, которые с одобрением были приняты и помещены в «Трудах» общества.
Болотова избрали членом общества и продолжали печатать присылаемые им статьи, которых впоследствии набралось столько, что могла бы составиться целая сельскохозяйственная энциклопедия. Из всех отраслей сельского хозяйства Болотов особенно любил садоводство , занимаясь в своём имении разведением садов. Накупив по естествознанию и сельскому хозяйству много книг ещё в Пруссии , он год от году увеличивал свой книжный запас, так что с течением времени у него составилась замечательная библиотека.
Когда понадобился опытный сельский хозяин для управления Киясовской волостью (в Серпуховском уезде), купленной императрицей Екатериною II , то князь С. В. Гагарин по рекомендации Вольного экономического общества предложил Болотову сначала описать эту волость , а затем принять на себя и управление ею. Болотов более 23-х лет управлял собственными волостями императрицы, сначала только Киясовской, а потом также Богородицкой (Тульской губернии) и Бобриковской . За труды по управлению Болотов был удостоен Высочайшего благоволения и награждён чином коллежского асессора .
В это время Болотов приступил к изданию своих сочинений, как оригинальных, так и переводных. Так как Вольное экономическое общество не могло поместить в «Трудах» всех сочинений Болотова, то он стал издавать свой сельскохозяйственный еженедельный журнал «Сельской житель. Экономическое в пользу сельских жителей служащее издание» , который издавался в и 1779 годах . В 1780 году Н. И. Новиков , издававший тогда «Московские ведомости », предложил Болотову для каждого номера газеты составлять по одному печатному листу под названием «Экономический магазин». Болотов с удовольствием принял это предложение и сотрудничал с «Московскими ведомостями» в течение 10 лет, с 1780 по 1790 годы, опубликовав там около 4000 статей. Единственным постоянным помощником Болотова был его сын, который занимался переписыванием набело. Из десятилетнего издания «Экономический магазин» составилась целая энциклопедия в 40 томов. В заглавии этого сочинения говорилось, что оно есть «собрание всяких экономических известий, опытов, открытий, примечаний, наставлений, записок и советов, относящихся до земледелия, скотоводства, до садов и огородов, до лугов, лесов, прудов, разных продуктов, до деревенских строений, домашних лекарств, врачебных трав и до всяких нужных и неизбежных городским и деревенским жителям вещей».
По кончине императрицы Екатерины II собственные волости Её Величества были пожалованы графу А. Г. Бобринскому . Болотов отказался от управления ими, вернулся в свою деревню и принялся за литературные и сельскохозяйственные труды.
Болотов почти безвыездно проживал в своём Дворянинове. Только в 1803 году он пробыл по делам в Санкт-Петербурге 11 месяцев. Здесь Болотов познакомился с членами Вольного экономического общества и участвовал в еженедельных его собраниях. За услуги, оказанные сельскому хозяйству, общество присудило Болотову золотую медаль и о трудах его довело до сведения Государя. Император пожаловал Болотову бриллиантовый перстень.
Не только Вольное экономическое общество ценило труды Болотова: ещё раньше в 1797 году Болотов был избран почётным членом Королевско-саксонского лейпцигского экономического общества, а в 1820 году почётным членом Императорского московского общества сельского хозяйства - за постоянное участие в его трудах. В специальном органе этого общества - «Земледельческом журнале» - Болотов поместил целый ряд статей по садоводству.
Скончался в Дворянинове, не дожив трёх дней до своего 95-летия, что для тех времён было беспрецедентным долголетием. Похоронен на кладбище села Русятина (ныне Заокского района Тульской области) . Могила сохранилась .
Болотов в Богородицке
Значительную часть своей жизни (с по 1797 годы) Андрей Тимофеевич посвятил Богородицку . Здесь, в имении графов Бобринских , по его проекту и при его активном участии был разбит первый в России пейзажный парк , составляющий вместе с дворцом Бобринских (архитектор И. Е. Старов) Богородицкий дворцово-парковый ансамбль .
Достижения в сельском хозяйстве
В своей капитальной работе «О разделении полей» (1771) и других трудах Болотов впервые в России печатно предложил широко вводить севооборот , определять приёмы возделывания культурных растений, исходя из местных природных условий (прежде всего, погоды и почвы ), выступал за своевременность и пропорциональность внесения удобрений даже на чернозёмах . Его интересовало всё: от борьбы с сорняками на пшеничных полях до получения крахмала из картофеля с помощью машин. Он составил первое русское ботаническое описание сорных, лекарственных и культурных растений.
Болотов особенно любил садоводство, занимаясь в своем имении разведением плодовых садов. Опыт садовода, природное любопытство, страсть к познанию нового, острый глаз, тщательность позволили Болотову стать первым русским учёным-помологом, давшим описание более 600 сортов яблонь и груш и создавшим ряд новых сортов плодовых культур. Наблюдая за своими яблонями, Болотов увидел и впервые описал явление дихогамии . В работах Болотова можно найти в самой общей форме мысли об использовании того, что мы сейчас называем гибридизацией . Научная помология, основоположником которой считается Андрей Тимофеевич Болотов, возникла в конце XVIII столетия и существенно отличалась от описательной тем, что классификация сортов яблони и груши проводилась по «существенным и случайным» признакам. В группу случайных А. Т. Болотов ввёл признаки, меняющиеся под влиянием окружающей среды и агротехники - величину, форму и окраску плодов, толщину и длину побегов. К существенным, то есть мало изменяющимся, он относил строение блюдца и воронки, толщину и характер поверхности кожицы плода, твёрдость и вкус мякоти, строение сердцевины и продолжительность хранения плодов. При описании сортов всесторонне характеризовались морфологические признаки плодов (как это было в период описательной помологии) и признаки дерева .
Болотов предложил принципы «рубления, поправления и заведения лесов» .
Андрей Тимофеевич Болотов приложил силы к массовому распространению на Руси картофеля .
Болотов составил первое русское «Руководство к познанию лекарственных трав» (1781).
«Записки» Болотова
сельского хозяйства, до Екатерины II , причём сообщается немало подробностей о русском дворе времён Елизаветы Петровны , Петра III и Екатерины II . Таким образом, помимо важного автобиографического значения, «Записки» представляют драгоценнейшее достояние русской исторической литературы. Этот памятник XVIII столетия долгое время находился в рукописи, в семейном архиве потомков Болотова. В 1839 году появляются первые небольшие отрывки из «Записок» в «Сыне Отечества» , книга 8 и 9, но переделанные и исправленные. Затем в «Отечественных Записках» 1850 и 1854 годах, в томах 69-78, появляются сначала первые четыре части «Записок» Болотова (всего 29 частей), а после того пятая и шестая части, но как и раньше, в исправленном виде, с опущением многих рассуждений. В 1858 и 1860 годах в «Библиотеке для чтения» тоже печатаются некоторые отрывки из 7, 8 и 9 частей «Записок», без переделок, но с пропусками в десятки страниц. Наконец в 1870 году, в первый год издания «Русской Старины4 июля 1764 года женился на Александре Михайловне Кавериной (1751-1834), дочери дворянина Михаила Григорьевича Каверина (1719-1750) и Марии Аврамиевны Арцыбашевой (ум. 1814). Дети:
- Дмитрий Андреевич (1766-1766)
- Елизавета Андреевна (1767-1804), жена с 1788 года тамбовского дворянина Петра Герасимовича Шишкова (ум. 1767?)
- Степан Андреевич (1768-1773)
- Павел Андреевич (1771-1850), у него сын Алексей Павлович (1803-1853)
- Анастасия Андреевна (1773-1820), жена П. И. Воронцова-Вельяминова
- Ольга Андреевна (1775-1800), жена Ф. И. Бородина
- Александра Андреевна (1777-1778)
- Екатерина Андреевна (1778-после 1850), жена А. П. Пестова
- Варвара Андреевна (1781-1782)
Библиография
- «Детская философия, или нравоучительные разговоры между одной госпожой и её детьми, сочинённые для споспешествования истинной пользы молодых людей», изданная в Москве в двух частях, в 1776-1779 годах. Впоследствии Болотов написал продолжение этой книги, в восьми частях, оставшихся в рукописи.
- «Путеводитель к истинному человеческому счастью», в трёх частях, 1784
- «Чувствования христианина при начале и конце каждого дня, относящиеся к самому себе и к Богу», 1781
- «Об электрицизьме и о лечении оным разных болезней», 1803
- «Несчастные сироты», драма в трёх действиях, 1784
Новейшие публикации
- Болотов А. Т. Детская философия. / Подг. текстов, вст. ст., комм. Т. В. Артемьева, М. И. Микешин. - СПб.: Петрополис, 2012. - 854 с.
- Болотов А. Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. - М. : Современник, 1986. - 768 с. - (Память). - 100 000 экз.
- Болотов А. Т. Записки Андрея Тимофеевича Болотова. 1737-1796: В 2 т. / Предисл., примеч. В. Н. Ганичева. - Тула: Приок. кн. изд-во, 1988 - (Отчий край). - 100 000 экз.
- Болотов А. Т. Избранные труды / Сост. А. П. Бердышев, В. Г. Поздняков. - М. : Агропромиздат, 1988. - 416 с. - (Классики отечественной сельскохозяйственной науки). - 4500 экз. - ISBN 5-10-001552-7 .
- Памятник претекших времён, или Краткие исторические записки о бывших происшествиях и носившихся в народе слухах. 1796. - Калининград, Янтарный сказ, 2004. - 208 с. (Текст печ. по изд. - М.: Изд. Киселёва, 1875). - ISBN 5-7406-0777-9 . (То же: М.: Современник, 1990. -
(1738-1833) русский писатель, общественный деятель, ученый-агроном
Преобразования Петра Великого вызвали в России необычайный общественный подъем. Стали расширяться контакты с другими странами. Люди начали думать по-другому, русские дворяне уже не могли замыкаться в узком мире своих усадеб.
И Андрей Болотов не стал исключением. Пережитое - а видел он очень многое - стало основой его записок, озаглавленных «Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков». Правда, сам автор полагал, что историю своей жизни он пишет не потому, что в ней были необычайные события. Он лишь хотел зафиксировать те происшествия, которые показались ему интересными и значимыми.
Болотов Андрей Тимофеевич родился в семье офицера, владевшего небольшим имением. По обыкновению того времени, когда в дворянской семье рождался мальчик, его записывали в какой-либо полк. Андрей был зачислен в Архангелогородский пехотный полк, которым командовал его отец. Мальчик получил домашнее образование, а потом провел несколько лет в частном пансионе.
В 1755 году Болотов поступил на военную службу, поскольку потерял родителей и мог рассчитывать только на самого себя. Уже через два года юноша отправился на Семилетнюю войну. Хотя полк Андрея Болотова находился в резерве, он стал свидетелем многих событий, в том числе и сражений. Положение наблюдателя - близкого свидетеля, но не участника - с тех пор становится его постоянной позицией.
Пережитое позволило ему рассказать о многом. Он видел жизнь при дворе Петра III , был свидетелем чумного бунта и восстания Пугачева. Ему даже довелось увидеть казнь последнего на Болотной площади. Болотов отличался завидным для рассказчика качеством: он обладал образным мышлением и мог ярко и динамично представить то, что описывал. Даже в романах и повестях того времени редко можно было найти столь интересные описания.
После завоевания Восточной Пруссии и окончания Семилетней войны, Андрей Тимофеевич Болотов становится чиновником. Зимой 1757 года он, как хорошо знавший немецкий язык, был назначен переводчиком при генерал-губернаторе Пруссии Н. А. Корфе. Находясь в Кенигсберге, Болотов собрал значительную библиотеку, занимался самообразованием, слушал лекции в местном университете. Там он и увлекся сельским хозяйством и наукой.
В начале 1762 года Корфа перевели в Петербург, и он сделал Болотова своим адъютантом. Но шумная столичная жизнь была не по душе Андрею Болотову, мечтавшему о занятиях наукой. Придворные интриги были ему также чужды. Поэтому он отклонил предложение Г. Орлова примкнуть к заговору против императора Петра III. Тем самым Болотов сознательно отделил себя от той части общества, которая решила связать свою судьбу с новой правительницей.
После восшествия на престол Екатерины II и принятия манифеста об освобождении дворян от обязательной службы, Болотов вышел в отставку и поселился в своем имении Дворяниново неподалеку от Тулы.
Имение было очень запущенным, но стараниями Болотова быстро приобрело цветущее состояние. Он увлекся сельским хозяйством и разбил в имении фруктовые сады, где выводил новые сорта груш и яблок. О своих опытах Андрей Тимофеевич Болотов регулярно писал в «Трудах Вольного экономического общества», членом которого он был с ноября 1766 года. Его сочинения трижды - в 1770, 1771 и 1777 годах - были удостоены наград общества.
Однако через 12 лет он снова вернулся на службу и стал управляющим имениями Екатерины II в Киясовской, а затем в Богородицкой волостях поблизости от Москвы. И там он начал действовать разнообразно и решительно.
В Богородицке усилиями Андрея Болотова были открыты пансион для благородных детей и волостное училище. Кроме того, под его руководством был разработан план застройки Богородицка, разбит регулярный парк, перестроен «Путевой дворец» Екатерины II.
В 1797 году, после смерти императрицы, Болотов вторично выходит в отставку и снова возвращается в свое имение. С тех пор ученый практически безвыездно живет в Дворянинове в окружении большой семьи. Теперь уже никто и ничто не отвлекает его от работы над научными статьями и литературными произведениями.
Деятельность Андрея Тимофеевича Болотова была столь же многогранной, как и сам XVIII век. Но главным своим делом он считал сельское хозяйство. Болотов разработал новые правила землепользования, удобрения полей и огородов. Он занимался разведением лесов и устройством лугов, предложил собственную методику внесения различных удобрений. По своим владениям он ходил пешком, поэтому, кроме своих обычных занятий, взялся и за благоустройство дорог. Но больше всего он сделал в области разведения плодовых деревьев и овощей. Чтобы получить нужные семена, Андрей Болотов переписывался со многими своими знакомыми как в России, так и в Пруссии. И каждый сорт он терпеливо испытывал, подбирая для него лучшие условия.
Чтобы сделать свои материалы доступными для других, он издавал специальный журнал «Сельский житель», а с 1780 по 1789 год вел приложение к газете «Московские ведомости». К этой работе его привлек Н. И. Новиков. Он же предложил Болотову издавать первый в России сельскохозяйственный журнал «Экономический магазин». Начиная с 1780 года этот журнал выходил в течение десяти лет, и его подшивка составляет 40 объемных томов. Кроме статей, Болотов составил и уникальный труд - «Изображения и описания разных пород яблок и груш», для которого сделал несколько сотен акварельных рисунков.
Екатерининская эпоха - период увлечения философией, и Андрей Болотов написал «Детскую философию, или нравоучительные разговоры между одной госпожой и ее детьми». Эта книга является первой в России антологией рассказов, предназначенных для чтения вслух и обсуждения. Как всегда, Болотов остается практиком и дает необходимые пояснения молодым матерям.
Не менее интересны и его произведения для взрослых читателей - комедии «Часохвал», «Несчастные сироты» и «Награжденная добродетель», которые стоят у истоков этого жанра в русской литературе.
В жизни Андрей Тимофеевич Болотов был аккуратным и даже излишне методичным человеком. Он ежедневно проводил за письменным столом по несколько часов, так как положил себе за правило писать ежедневно не менее одного листа мемуаров, а также фиксировать ход поставленных опытов. Вел он и метеорологические наблюдения. Так, его «Книжки метеорологических замечаний» содержат ежедневные наблюдения за погодой на протяжении 52 лет. Сын Болотова передал их в Академию наук, где они были впоследствии напечатаны, как ценный источник.
К написанию своих уникальных мемуаров, Болотов приступил в 1789 году. «Не тщеславие и не иные какие намерения побудили меня написать сию историю, - признавался он в предисловии, - мне во всю жизнь досадно было, что предки мои не оставили после себя ни малейших письменных свидетельств. . . Писал не в том намерении, чтоб издать в свет, а единственно для удовольствования любопытства моих детей и тех моих будущих потомков, которые похотят обо мне иметь сведения».
Рукопись аккуратно переплетена в отдельные тома, снабженные концовками и заставками, искусно нарисованными пером. Работа над ней продолжалась тридцать лет и была завершена в 1822 году. Умер Андрей Тимофеевич Болотов 11 лет спустя, когда ему исполнилось 95 лет.
Мемуарная традиция была продолжена сначала его сыном, Павлом Андреевичем, а затем и внуком, Михаилом Павловичем, который завершил мемуары и рассказал о жизни и деятельности своего знаменитого деда.
Приведенных нами выписок, как кажется, достаточно, чтобы иметь понятие о тех искажениях, которым подверглась почти каждая страница первых шести частей подлинных записок Болотова при напечатании их двадцать лет тому назад. Восемь лет спустя после первой попытки кое-что напечатать из записок Болотова сделана была вторая попытка в этом же роде: в 1858 году в "Библиотеке для Чтения" в т. CXLVIII, CL и CLII, и наконец в том же журнале в 1860 году, в т. CLVIII напечатаны части 7, 8 и 9 записок; но и при этом - явилась лишь выборка отдельных эпизодов, причем, впрочем, искажений собственно языка подлинника мало, но пропуски в печати против подлинной рукописи встречаются десятками страниц, и это в описании событий в высшей степени интересных в 1760–1762 годах.
Просвещенной любви к литературе отечественной истории - Павла Алексеевича и Владимира Алексеевича Болотовых, - родных правнуков Андрея Тимофеевича, - "Русская Старина" обязана тому, что получила возможность, с первого же своего выпуска, начать печатание драгоценных записок. В виду неоспоримых достоинств и важности труда A. T. Болотова, объем его не пугает редакцию "Русской Старины"; но чтобы читатели в возможно скорейшем времени получили полный экземпляр этих записок, мы печатаем их в возможно компактном виде, в два столбца и мелких, хотя, как могут заметить, вполне четким шрифтом. В тех же видах мы не сочли возможным обставлять эти записки какими бы то ни было примечаниями: в противном случае это чрезвычайно отдалило бы время окончательного отпечатания всех частей записок - Болотова. Впрочем, в случае если представится то удобным, "Русская Старина" не замедлит, начиная с одной из последующих частей записок Болотова, печатать их, в этом же формате и тем же шрифтом, совершенно отдельными от журнала выпусками, именно для того, чтобы этот драгоценный историко-литературный памятник скорее явился во всем своем объеме в свет, и в таком случае собственно при журнале, взамен автобиографии Болотова, явятся мемуары других русских общественных деятелей; собранием записок и воспоминаний которых редакция "Русской Старины" весьма богата.
В заключению скажем, что: записки Болотова являются в нашем издании без малейших пропусков или тем более искажений. Но печатая их дословно, мы не нашли нужным воспроизводить орфографию подлинника, так как она, без всякой пользы для дела, затрудняла бы чтение.
М. Семевский.
Часть первая
НАЧИНАЯ С ПРЕДКОВ И ДО 1750 ГОДА ВКЛЮЧИТЕЛЬНО
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ
Не тщеславие и не иные какие намерения побудили меня написать сию историю моей жизни; в ней нет никаких чрезвычайных и таких достопамятных и важных происшествий, которые бы достойны были преданы быть свету, а следующее обстоятельство было тому причиною.
Мне во всю жизнь мою досадно было, что предки мои были так нерадивы, что не оставили после себя ни малейших письменных о себе известий и чрез то лишили нас, потомков своих, того приятного удовольствия, чтоб иметь об них и о том, как они жили и что с ними в жизни их случилось и происходило, хотя некоторое небольшое сведение и понятие. Я тысячу раз сожалел о том и дорого б заплатил за каждый лоскуток бумажки с таковыми известиями, если б только мог отыскать что-нибудь тому подобное. Я винил предков моих за таковое небрежение, а не хотя и сам сделать подобную их и непростительную погрешность и таковые же жалобы со временем и на себя от моих потомков, - рассудил употребить некоторые праздные и от прочих дел остающиеся часы на описание всего того, что случилось со мной во все время продолжения моей жизни, равно как и того, что мне о предках моих по преданиям от престарелых родственников моих, которых я застал при жизни, и по некоторым немногим запискам отца моего и дяди, дошедшим до моих рук, было известно, дабы сохранить, по крайней мере, и сие немногое от забвения всегдашнего, а о себе оставить потомкам мою незабвенную память.
При описании сем старался я не пропускать ни единого происшествия, до которого достигала только моя память, и не смотрел, хотя бы иные были из них и самые маловажные, случившиеся еще в нежнейшие лета моего младенчества. Сие последнее делал я наиболее для того, что напоминание и пропитывание происшествий, бывших во время младенчества и в нежные лета нашего возраста, причиняют и самим нам некоторое приятное удовольствие. А как я писал сие не в том намерении, чтоб издать в свет посредством печати, а единственно для удовольствования любопытства моих детей и тех из моих родственников и будущих потомков, которые похотят обо мне иметь сведения, то и не заботился я о том, что сочинение сие будет несколько пространно и велико, а старался только, чтоб чего не было пропущено; почему в случае если кому из посторонних случится читать сие прямо набело писанное сочинение, то и прошу меня в том и в ошибках благосклонно извинить. Наконец, что принадлежит до расположения описания сего образом писем, то сие учинено для того, чтоб мне тем удобнее и вольнее было рассказывать иногда что-нибудь и смешное.
ИСТОРИЯ МОИХ ПРЕДКОВ И ПЕРВЕЙШИХ ЛЕТ МОЕЙ ЖИЗНИ
Письмо 1-е
Любезный приятель! Наконец решился я предприять тот труд, который давно уже был у меня на удив, и которыми вам с толикою нетерпеливостью видеть хотелось, а именно, сочинить историю моей жизни, или опиисать все то, что случилось со мною во все течение моего жизни; я посылаю к вам теперь начало сего труда, предприятого не менее для удовольствования и вашего любопытства, сколько и для пользы и любопытного сведения обо мне, моим будущим потомкам. Если труд сей будет им угоден, то должны они благодарить несколько и вас за оный, ибо еслиб ныне побудили меня к тому, то может бы не собрался я никогда к действительному приступлению к сему давно уже замышляемому делу. Вы уничтожили нерешимость мою и рассеяли те сумнительства, кои удерживали меня до сего от предприятия теперешнего и нашли способ, удостоверить меня, что обстоятельство, что жизнь моя не такова славна, чтоб стоила описания и что в течение оной не случилось со мною никаких чрезвычайных, редких и особливого примечания достойных происшествий, ни мало не мешает описать мне жизнь свою. Вы уговорили и уверили меня, что в происшествиях, бывших со мною и без того много кой-чего такого найдется, о чем можно писать и рассказывать, и о чем как вам, так и потомкам моим можно будет не без удовольствия и любопытства читать и слушать. Но я не знаю, не ошибаетесь ли вы в том, любезный приятель! Я исполню ваше желание; но буде последующее описание жизни моей не будет для вас таково любопытно, весело и приятно, как вы себе воображаете, то вините уже сами себя, а не меня; ибо мне не достанется другого делать, как пересказывать вам только то, что действительно со мною случилось и вы сами того верно не похотели б, чтоб я для украшения моего сочинения, или для придания ему более приятности стали выдумывали небылицы, или затевать и прибавлять что-нибудь лишнее, к бывшим действительно приключениям. Теперь, прежде приступления к действительному началу моей истории, надобно вас попросить о двух вещах. Во-первых, чтоб вы дозволили мне начало учинить кратким описанием всего того, что известно мне о моих предках, дабы чрез то сохранили, память об них моим потомкам, и чтоб не поскучали вы, если описание сие, следовательно, самое начало сочинения моего будет несколько сухо и скучновато. Во-вторых, чтоб не поскучали уже и тем, что я последующую затем историю мою начну с самого моего младенчества и буду рассказывать и все то, что помню еще я из случившегося со мною в сие нежнейшее и можно сказать, наиприятнейшее для нас время жизни. Я располагаюсь делать сие для того, что напоминание сих происшествий производит самому мне некоторое увеселение, ибо человек приводя себе на память все то, что случалось с ним в младенчестве и в малолетстве, власно как возвращается на то время в тогдашний возрасте и сладость тогдашней жизни, чувствует вновь и при самой своей старости. Сверх того, описание сих в самом деле, хотя сущих безделиц, может быть придаст сколько-нибудь и всему сочинению более приятности, и сделает его для чтения не таковым скучным.
Таким образом, мы видим, что нет ни одной стороны жизни того времени, которая не нашла бы себе правдивого и красочного изображения в «Записках» Андрея Тимофеевича Болотова. Недаром почти во всех работах и исследованиях о XVIII веке и начале XIX широко использованы «Записки» Болотова.
"Записки" Болотова, написанные им вчерне в двадцати девяти томиках, были неоднократно переписываемы набело и украшены рядом виньеток и рисунков, исполненных сыном Болотова Павлом. Черновики несколько отличаются от редактированного, набело переписанного материала: новая обработка первых писем произведена с большей литературностью, отсутствуют специальные заглавия, в последней редакции появляется совершенно неизвестный рассказ о событиях 1752–1758 гг.
Отдельным изданием «Записки» А. Т. Болотова вышли в свет, после публикации целого ряда выдержек, в 1871–1873 гг. в издании "Русской старины" и с той поры ни разу не переиздавались. Биография Болотова отдельно помещена только в "Земледельческом журнале" за 1838 г., книга восьмая.
Нет никакого сомнения, что вновь издаваемые сейчас «Записки» А. Т. Болотова найдут своего читателя - это гарантируется их литературно-бытовым интересом.
С. М. Ронский.
ОТ РЕДАКЦИИ
"Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков", представляют собою в рукописи труд, состоящий из 29 томиков одинакового формата и почти одинакового объема - по 400 с небольшим страниц в каждом томе.
Редакция, не имея возможности печатать труд Болотова целиком, должна была прибегнуть к большим сокращениям.
Кроме затруднений, вытекающих из размеров труда, печатать "Жизнь и приключения" полностью едва ли было бы целесообразно: автор отводит огромное количество страниц истории войн, уделяет много внимания личным и семейным делам (объяснение этому можно найти в цели написания мемуаров, изложенной в "Предуведомлении"), останавливается на бесконечных мелочах, много раз при этом повторяясь, и т. д.
Текст «Записок» воспроизводится по изданию 1931 года издательства «Academia» под общей редакцией А. В. Луначарского и с вступительной статьей С. М. Ронского, которое, в свою очередь, печаталось по изданию 1871–1873 гг. - четырехтомному приложению к журналу "Русская старина", подготовленному к печати М. И. Семевским.
Редакция постаралась, насколько это было возможно, сохранить аромат старинного стиля повествования, выправив лишь те отклонения в орфографии и пунктуации, которые выглядят для современного читателя безусловными ошибками. Архаизмы и явно архаичные согласования и особенности пунктуации оставлены нетронутыми, чтобы читатель мог не только прикоснуться к жизни той эпохи, но и проникнуть в строй мышления ее летописца.
Таким образом, читатель найдет в тексте:
наутрие вместо наутро,
имянины вместо именины,
чорт вместо черт,
ярмонка вместо ярмарка,
особливо вместо особенно,
пожалуйте вместо пожалуйста
и многие другие, характерные для той эпохи слова и обороты.
Никаких других изменений в тексте сделано не было.
Напечатанный в 1871–1873 гг. текст подвергся частичной сверке с оригиналом (черновиками) рукописи Болотова. Полной сверки сделать не удалось, так как отдельные части рукописи труда Болотова (и черновики и чистовики) находятся в разных местах и не всегда доступны для работы.
Пропущенные в рукописи, но подсказываемые смыслом слова поставлены в скобках.
Делая сокращения «Записок», редакция старалась не нарушать стройную архитектонику труда Болотова и поэтому сохранила и болотовскую нумерацию писем-глав, и болотовское деление на части.
Примечания, имеющие справочный характер (например, объяснения архаизмов и диалектизмов, дающиеся по "Толковому словарю" Владимира Даля), помещены в виде сносок под текстом страниц; примечания же более пространного характера даются в конце каждого тома. Примечания, сделанные самим Болотовым, отмечены сокращением фамилии автора - "Бол.".
Записки Андрея Тимофеевича Болотова составляют одно из драгоценнейших достояний нашей исторической литературы. Обнимая внутренний быт русского общества за все XVIII столетие, а именно с царствования Петра Великого по 1793 год включительно - они касаются самых разнообразных его сторон. Таким образом, в этом историко-литературном памятнике заключаются живейшие подробности о домашнем и общественном воспитании русских дворян прошлого века, их домашней же и общественной жизни, также о прохождении ими военной и гражданской службы; о жизни наших предков в деревне, в провинциальных городах и в столицах, о состоянии сельского хозяйства, о состоянии в том веке русской литературы, науки и книжшой торговли; о военных действиях XVIII века - в особенности об участии России в войне с Фридрихом II и о войнах Екатерины II с турками, поляками и шведами. Вместе с сим записки представляют последовательный рассказ о разных распоряжениях правительств - восьми царствований, с Петра I по царств. Екатерины II включительно; здесь же находится дивольно много подробностей о русском дворе эпохи Елисаветы, Петра III и Екатерины II; тут же рассеяно множество драгоценнейших подробностей для биографий государственных, военных и вообще общественных русских деятелей - за время преимущественно с 1740 по 1793 год включительно; наконец почтенный автор этих записок, повествуя о дворянском сословии по преимуществу ни подымаясь иногда в высшие слои его, не забывает и народ. Фигуры русского крестьянина, русского солдата, русского священника выпукло выделяются в полном жизни и правды - рассказе Болотова.
Лучшие стороны этого рассказа составляют необыкновенная искренность автора, любовь к правде и к дорогому отечеству. Болотов есть полный представитель лучших русских людей прошлого столетия. Большие природные дарования он развил упорным изучением наук и литературы как отечественной, так и иностранной, в особенности немецкой. Независимо от этого, это был человек прекраснейших душевных качеств: в записках его как в зеркале - отражается его чистое, прекрасное серпе. Отсюда эта теплота рассказа, эта правдивость, этот добродушнейший юмор.
Обширною начитанностью Болотова объясняется замечательная легкость и живость изложения его рассказа. Местами он до того увлекателен, что невольно забываешь, что это пишет человекъ, родившийся в царствование Анны Иоанновны и первоначально обучавшийся чуть еще ни у дедушек - знаменитых российских педагогов: «Кутейкина», «Цифиркина» и "Вральмана".
Вот главнейшие Факты жизни Болотова.
Андрей Тимофеевич родился в Тульской губернии 7 октября 1738 г.; десяти лет он зачислен каптенармусом в армейском полку, командуемом его отцом; на двенадцатом году Болотов теряет отца, а два года спустя умирает его мать. Четырнадцатилетний мальчик, по происхождению своему из дворян средней руки и при том весьма недостаточный, - начинает сам прокладывать себе дорогу. В 1755 году Болотов, волею неволею, вступает, в действительную службу сержантом в Архангелогородской полк, девятнадцатилетним офицером - принимает участие в кровавых битвах русских с пруссаками и затем, пробыв в действующих войсках с 1756 по 1762 год, он, одним из первых, - спешит воспользоваться свободою, предоставленного российскому дворянству манифестом 18 февраля 1762 года. Добродушный, тихий нрав и любовь к умственным занятиям - чтению, письму, рисованью, а также к сельскому хозяйству влекли Болотову из среды военного мира. Он оставляет полк, радуется, что судьба спасла его от участия в событиях, сопровождавших вступление на престол Екатерины II, ни мало не сожалеет о чинах и почестях, которыми готовы были его осыпать его друзья, сторонники новой государыни, если бы он принял участие в их действиях, - женится и окончательно поселяется в родовом своем сельце Дворянинове, Алексинского уезда, Тульской губернии, где и проводит 70 лет в трудах ученых и литературных. Живя в уединении, Болотов, не упуская ни малейшей бытовой черты той жизни, которая его окружала, стал заносить в свою автобиографию все, что относилось до тогдашней как государственной, так и общественной жизни России, что, при установившихся его сношениях с Н. И. Новиковым и другими образованнейшими общественными деятелями Москвы, а также и при его страсти к чтению книг, газет и журналов, представлялось делом довольно легким.