Никакое воображение не способно представить себе картину этих истязаний. Людей раздевали догола, связывали кисти рук веревкой и подвешивали к перекладинам с таким расчетом, чтобы ноги едва касались земли, а потом медленно и постепенно расстреливали из пулеметов, ружей или револьверов. Пулеметчик раздроблял сначала ноги для того, чтобы они не могли поддерживать туловища, затем наводил прицел на руки и в таком виде оставлял висеть свою жертву, истекающую кровью... Насладившись мучением страдальцев, он принимался снова расстреливать их в разных местах до тех пор, пока живой человек не превращался в кровавую массу и только после этого добивал ее выстрелом в лоб. Тут же сидели и любовались казнями приглашенные "гости", которые пили вино, курили и играли на пианино или балалайках...
Часто практиковалось сдирание кожи с живых людей, для чего их бросали в кипяток, делали надрезы на шее и вокруг кисти рук, щипцами стаскивали кожу, а затем выбрасывали на мороз... Этот способ практиковался в харьковской чрезвычайке, во главе которой стояли "товарищ Эдуард" и каторжник Саенко. По изгнании большевиков из Харькова Добровольческая армия обнаружила в подвалах чрезвычайки много "перчаток". Так называлась содранная с рук вместе с ногтями кожа. Раскопки ям, куда бросали тела убитых, обнаружили следы какой-то чудовищной операции над половыми органами, сущность которой не могли определить даже лучшие харьковские хирурги... На трупах бывших офицеров, кроме того, были вырезаны ножом или выжжены огнем погоны на плечах, на лбу - советская звезда, а на груди - орденские знаки; были отрезаны носы, губы и уши... На женских трупах - отрезанные груди и сосцы и пр. и пр. Много людей было затоплено в подвалах чрезвычаек, куда загоняли несчастных и затем открывали водопроводные краны.
В Петербурге во главе чрезвычайки стоял латыш Петерс, переведенный затем в Москву. По вступлении своем в должность "начальника внутренней обороны", он немедленно же расстрелял свыше 1000 человек, а трупы приказал бросить в Неву, куда сбрасывались и тела расстрелянных им в Петропавловской крепости офицеров. К концу 1917 года в Петербурге оставалось еще несколько десятков тысяч офицеров, уцелевших от войны, и большая половина их была расстреляна Петерсом, а затем жидом Урицким. Даже по советским данным, явно ложным, Урицким было расстреляно свыше 5000 офицеров.
Переведенный в Москву, Петерс, в числе прочих помощников имевший латышку Краузе, залил кровью буквально весь город. Нет возможности передать все, что известно об этой женщине-звере и ее садизме. Рассказывали, что она наводила ужас одним своим видом, что приводила в трепет своим неестественным возбуждением... Она издевалась над своими жертвами, измышляла самые жестокие виды мучений преимущественно в области половой сферы и прекращала их только после полного изнеможения и наступления половой реакции. Объектами ее мучений были главным образом юноши, и никакое перо не в состоянии передать, что эта сатанистка производила со своими жертвами, какие операции проделывала над ними... Достаточно сказать, что такие операции длились часами и она прекращала их только после того, как корчившиеся в страданиях молодые люди превращались в окровавленные трупы с застывшими от ужаса глазами...
Ее достойным сотрудником был не менее извращенный садист Орлов, специальностью которого было расстреливать мальчиков, которых он вытаскивал из домов или ловил на улицах...
"...Чрезвычайки занимали обыкновенно самые лучшие дома города и помещались в наиболее роскошных квартирах. Здесь заседали бесчисленные "следователи". После обычных вопросов о личности, занятии и местожительстве начинался допрос о политических убеждениях, о принадлежности к партии, об отношении к советской власти, к проводимой ею программе и прочее, затем под угрозой расстрела требовались адреса близких, родных и знакомых жертвы и предлагался целый ряд других вопросов, совершенно бессмысленных, рассчитанных на то, что допрашиваемый собьется, запутается в своих показаниях и тем создаст почву для предъявления конкретных обвинений.
Таких вопросов предлагалось сотни, ответы тщательно записывались, после чего допрашиваемый передавался другому следователю. Этот последний начинал допрос сначала и предлагал буквально те же вопросы, только в другом порядке, после чего передавал жертву третьему следователю, затем четвертому и т.д. до тех пор, пока доведенный до полного изнеможения обвиняемый соглашался на какие угодно ответы, приписывал себе несуществующие преступления и отдавал себя в полное распоряжение палачей. Шлифовались и вырабатывались методы, дошедшие в смягченном виде и до наших дней. Впереди были еще более страшные испытания, еще более зверские истязания.
В изданной Троцким брошюре "Октябрьская революция" он хвастается не сокрушимым могуществом советской власти. "Мы так сильны, - говорит он, - что если мы заявим завтра в декрете требование, чтобы все мужское население Петрограда явилось в такой-то день и час на Марсово поле, чтобы каждый получил 25 ударов розог, то 75% тотчас бы явились и стали бы в хвост и только 25% более предусмотрительных подумали запастись медицинским свидетельством, освобождающим их от телесного наказания..."
В Киеве чрезвычайка находилась во власти латыша Лациса. Его помощниками были Авдохин, "товарищ Вера", Роза Шварц и другие девицы. Здесь было полсотни чрезвычаек. Каждая из них имела свой собственный штат служащих, точнее палачей, но между ними наибольшей жестокостью отличались упомянутые выше девицы. В одном из подвалов чрезвычайки было устроено подобие театра, где были расставлены кресла для любителей кровавых зрелищ, а на подмостках, т.е. на эстраде, производились казни. После каждого удачного выстрела раздавались крики "браво", "бис" и палачам подносились бокалы шампанского. Роза Шварц лично убила несколько сот людей, предварительно втиснутых в ящик, на верхней площадке которого было проделано отверстие для головы. Но стрельба в цель являлась для этих девиц только штучной забавой и не возбуждала уже их притупившихся нервов. Они требовали более острых ощущений, и с этой целью Роза и "товарищ Вера" выкалывали иглами глаза, или выжигали их папиросами, или забивали под ногти тонкие гвозди.
В Одессе свирепствовали знаменитые палачи Дейч и Вихман с целым штатом прислужников, среди которых были китайцы и один негр, специальностью которого было вытягивать жилы у людей, глядя им в лицо и улыбаясь своими белыми зубами. Здесь же прославилась и Вера Гребенщикова, ставшая известной под именем "Дора". Она лично застрелила 700 человек. Среди орудий пыток были не только гири, молоты и ломы, которыми разбивались головы, но и пинцеты, с помощью которых вытягивались жилы, и так называемые "каменные мешки", с небольшим отверстием сверху, куда людей втискивали, ломая кости, и где в скорченном виде они обрекались специально на бессонницу. Нарочно приставленная стража должна была следить за несчастным, не давая ему заснуть. Его кормили гнилыми сельдями и мучили жаждой. Здесь главными были Дора и 17-летняя проститутка Саша, расстрелявшая свыше 200 человек. Обе были садистками и по цинизму превосходили даже латышку Краузе.
В Пскове все пленные офицеры были отданы китайцам, которые распилили их пилами на куски. В Благовещенске у всех жертв чрезвычайки были вонзенные под ногти пальцев на руках и ногах грамофонные иголки. В Симферополе чекист Ашикин заставлял свои жертвы, как мужчин, так и женщин, проходить мимо него совершенно голыми, оглядывал их со всех сторон и затем ударом сабли отрубал уши, носы и руки... Истекая кровью, несчастные просили его пристрелить их, чтобы прекратились муки, но Ашикин хладнокровно подходил к каждому отдельно, выкалывал им глаза, а затем приказывал отрубить им головы.
В Севастополе людей связывали группами, наносили им ударами сабель и револьверами тяжкие раны и полуживыми бросали в море. В Севастопольском порту были места, куда водолазы долгое время отказывались спускаться: двое из них, после того как побывали на дне моря, сошли с ума. Когда третий решился нырнуть в воду, то выйдя, заявил, что видел целую толпу утопленников, привязанных ногами к большим камням. Течением воды их руки приводились в движение, волосы были растрепаны. Среди этих трупов священник в рясе с широкими рукавами, подымая руки, как будто произносил ужасную речь...
В Пятигорске чрезвычайка убила всех своих заложников, вырезав почти весь город. Заложники уведены были за город, на кладбище, с руками, связанными за спиной проволокой. Их заставили стать на колени в двух шагах от вырытой ямы и начали рубить им руки, ноги, спины, выкалывать штыками глаза, вырывать зубы, распарывать животы и прочее.
В Крыму чекисты, не ограничиваясь расстрелом пленных сестер милосердия, предварительно насиловали их, и сестры запасались ядом, чтобы избежать бесчестия.
По официальным сведениям, а мы знаем, насколько советские "официальные" сведения точны, в 1920-21 годах, после эвакуации генерала Врангеля, в Феодосии было расстреляно 7500 человек, в Симферополе - 12 000, в
Севастополе - 9000 и в Ялте - 5000. Эти цифры нужно, конечно, удвоить, ибо одних офицеров, оставшихся в Крыму, было расстреляно, как писали газеты, свыше 12 000 человек, и эту задачу выполнил Бела Кун, заявивший,
что Крым на три года отстал от революционного движения и его нужно одним ударом поставить в уровень со всей Россией.
После занятия прибалтийских городов в январе 1919 года эстонскими войсками были вскрыты могилы убитых, и тут же было установлено по виду истерзанных трупов, с какой жестокостью большевики расправлялись со своими жертвами. У многих убитых черепа были разможжены так, что головы висели, как обрубки дерева на стволе. Большинство жертв до их расстрела имели штыковые раны, вывернутые внутренности, переломанные кости. Один из убежавших рассказывал, что его повели с пятьюдесятью шестью арестованными и поставили над могилой. Сперва начали расстреливать женщин. Одна из них старалась убежать и упала раненая, тогда убийцы потянули ее за ноги в яму, пятеро из них спрыгнули на нее и затоптали ногами до смерти.
В Сибири чекистами, кроме уже описанных пыток, применялись еще следующие: в цветочный горшок сажали крысу и привязывали его или к животу, или к заднему проходу, а через небольшое круглое отверстие на дне горшка пропускали раскаленный прут, которым прижигали крысу. Спасаясь от мучений и не имея другого выхода, крыса впивалась зубами в живот и прогрызала отверстие, через которое вылезала в желудок, разрывая кишки, а затем вылезала, прогрызая себе выход в спине или в боку...
Вся страна была превращена в громадный концентрационный лагерь. Нельзя удержаться от того, чтобы не привести некоторые отрывки из статьи Дивеева, напечатанной в 1922 году за границей. Автор живописно изображает нравы, воцарившиеся в то время. "С полгода тому назад привелось мне встретиться с одним лицом, просидевшим весь 1918 год в московской Бутырской тюрьме. Одной из самых тяжелых обязанностей заключенных было закапывание расстрелянных и выкапывание глубоких канав для погребения жертв следующего расстрела. Работа эта производилась изо дня в день.
Заключенных вывозили на грузовике под надзором вооруженной стражи к Ходынскому полю, иногда на Ваганьковское кладбище, надзиратель отмерял широкую, в рост человека, канаву, длина которой определяла число намеченных жертв. Выкапывали могилы на 20-30 человек, готовили канавы и на много десятков больше. Подневольным работникам не приходилось видеть расстрелянных, ибо таковые бывали ко времени их прибытия уже "заприсыпаны землею" руками палачей. Арестантам оставалось только заполнять рвы землей и делать насыпь вдоль рва, поглотившего очередные жертвы Чека..."
Нарастание жестокости достигло таких громадных размеров и вместе с тем сделалось столь обыденным явлением, что все это можно объяснить только психической заразой, которая сверху донизу охватила все слои населения. Перед нашими глазами по лицу Восточной Европы проходит волна напряженной жестокости и зверского садизма, которые по числу жертв далеко оставляют за собой и средневековье, и французскую революцию. Россия положительно вернулась к временам средних веков, воскрешая из пепла до мельчайших подробностей все их особенности, как бы нарочито для того, чтобы дать историкам средних веков, живя в XX столетии, одновременно переживать и исследовать самодурство и мрак средних веков."
Если мои сведения кажутся неправдоподобными, а это может случиться - до того они невероятны, и с точки зрения нормальных людей недопустимы, то я прошу проверить их, ознакомившись хотя бы только с иностранной прессой, начиная с 1918 года, и просмотреть газеты "Victore", "Times", "Le Travail", "Journal de Geneve", "Journal des Debats" и другие...
Зверства еврейских чекистов Красного террора:
30 августа 1919 года деникинцы под Броварами разбили красных. Многие жители, несмотря на то, что в городе рвались снаряды, бросились к дверям ЧК искать родных и близких. Жуткое зрелище представилось их глазам. Как писала свидетельница Екатерина Гауг:
: "Сильный трупный запах ударил в лицо. Все стены были забрызганы кровью... Пол на несколько вершков был залит кровью. На полу, точно на прилавках мясной лавки, лежали человеческие мозги. Посреди гаража было углубление, куда раньше обычно спускался шофер во время починки автомобиля. Перед отверстием стоял огромный сруб дерева, весь окровавленный. На нем лежала шашка, тоже вся в крови. Здесь рубились головы или применялись какие-то кровавые пытки... Отверстие же, точно водою было заполнено кровью. На стене огромная петля и лежал кусок железа - как оказалось, это было орудие пытки каленым железом".
"При нас так же откопали труп девушки лет 17-ти. Совершенно нагая, лежала эта девушка, почти ребёнок, перед нами. Голова её изувечена до неузнаваемости, всё тело было в ранах и кровоподтеках. А руки! Эти руки носили следы дикого зверства. С них до локтя была снята кожа и белела пристегнутая каким-то изувером бумажка. На ней было написано: "Буржуазная перчатка"... Изувеченные трупы родные пытались опознать хотя бы по зубам - но золотые зубы и мосты были вырваны чекистами... на лбу жертв мужчин были вырезаны офицерские значки, на груди портупея, на плечах погоны".
Пытки и истязания, которые применяли жидокоммунисты против русского народа, неисчислимы. Таких дегенератов и выродков не могли родить нормальные женщины. Люди ли вообще эти шизоидные отбросы и монстроподобные изуверы?
"В Екатеринодаре, например, пытки производились следующим образом: жертва растягивается на полу застенка. Двое дюжих чекистов тянут за голову, а двое за плечи, растягивая таким путем мускулы шеи, по которой в это время пятый чекист бьет тупым железным орудием, чаще всего рукояткой нагана или браунинга. Шея вздувается, изо рта и носа идет кровь. Жертва терпит невероятные страдания... В одиночной камере истязали учительницу Домбровскую за то, что нашли у неё чемодан с офицерскими вещами, оставленные случайно проезжавшим офицером, её родственником... Её предварительно изнасиловали, а потом пытали. Насиловали по старшинству чина. Первым насиловал чекист Фридман, затем остальные. После ее подвергали пыткам, допытываясь, где у нее якобы спрятано золото. Сначала у голой надрезали тело ножом, затем железными щипцами, плоскогубцами отдавливали конечности пальцев... 6 ноября в 9 часов вечера её расстреляли" (В. Н. Гладкий, "Жиды").
"В станице Кавказской при пытке пользуются железной перчаткой. Это массивный кусок железа, надеваемый на правую руку, со вставленными в него мелкими гвоздями. При ударе, кроме сильнейшей боли от массива железа, жертва терпит невероятные мучения от неглубоких ран, которые скоро покрываются гноем. В газете "Общее дело" корреспондент рассказывал: "В Симферополе применяют новый вид пытки, устраивая клизмы из битого стекла, и ставят горящие свечи под половые органы. В Царицине имели обыкновение ставить пытаемого на раскаленную сковородку..."
Вот описание одной из Киевских ЧК ("боен" как их называли). После занятия Киева Добровольческой армией в августе 1919 года комиссия с ней ознакомилась: "…весь цементный пол большого гаража (дело идет о "бойне" губернской ЧК) был залит уже не бежавшей, вследствие жары, а стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасную массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи. Из середины гаража в соседнее помещение, где был подземный сток, вел желоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в 10 метров длины. Этот желоб был на всем протяжении до верху наполнен кровью... Рядом с этим местом ужасов в саду того же дома лежали наспех, поверхностно зарытые 127 трупов последней бойни... Тут нам особенно бросилось в глаза, что у всех трупов были разможжены черепа, у многих даже совсем расплющены головы. Вероятно, они были убиты посредством разможжения головы каким-нибудь блоком. Некоторые были совсем без головы, но головы не отрубались, а отрывались... Все трупы были голы". Если как следует покопаться и сравнить иудейские скотобойни и ЧК - получится одно и то же.
Такое мракобесие творилось почти во всех городах, где было ЧК. В Одессе широко была известна палач Вера Гребеннюкова (Дора). О ее злодеяниях ходили легенды. Она вырывала волосы, отрубала конечности, отрезала уши, выворачивала скулы и так далее. В течение двух с половиной месяцев её службы в ЧК ею одной было расстреляно более 700 человек. В Вологде свирепствовала Ревекка Пластинина (Майзель), она собственноручно расстреляла более 100 человек. Эта бывшая жена Кедрова затем свирепствовала в Архангельской губернии. Газета "Голос России" в 1922 году сообщала, что Майзель-Кедрова расстреляла собственноручно 87 офицеров, 33 обывателей, потопила баржу с 500 беженцами и солдатами армии Миллера. В Одессе главным палачом была женщина-латышка со звероподобным лицом. Как правило, все эти недоношенные эмбрионы употребляли кокаин. Это облегчало им делать своё дело. А главный московский палач Мага расстрелял на своем веку 11.000 человек.
Так что же на самом деле произошло? Великая Социалистическая Революция? Великая? Нет, трагическая. Социалистическая? Нет, еврейская. Ибо жиды захватили власть во всех сферах государства и передавали её потом по наследству через контролируемое ими Политбюро ЦК КПСС. Революция? Где же её нашли, эту революцию? Ведь 24-25 октября (6-7 ноября) 1917 года в Петрограде никакого восстания не было. Только 26 октября (8 ноября) утром жители города узнали, что Временное правительство арестовано, а власть перешла к Совету "народных" комиссаров, назначенных II съездом Советов.
Вот что вспоминает академик А. Дородницын о тех временах:"...как это не странно, но ни разу не было, чтобы комиссаром тех красноармейцев был русский, не говоря уже об украинце. Откуда я знаю о национальной принадлежности комиссаров? Мой отец был врач. Поэтому командование всех проходивших воинских соединений всегда останавливалось у нас. Наше село находилось недалеко от Киева, и до нас доходили слухи о том, что творила Киевская ЧК... Даже детей в селе пугали именем местного чекиста Блувштейна. Когда Киев и наше село заняли деникинцы, отец отправился в Киев раздобыть лекарств для больницы. Завалы трупов - жертв ЧК - еще не были разобраны, и отец их видел своими глазами. Трупы с вырванными ногтями, с содранной кожей на месте погон и лампасов, трупы, раздавленные под прессом. Но самая жуткая картина, которую он видел, это были 15 трупов с черепами, пробитыми каким-то тупым орудием, пустые внутри. Служители рассказали ему, в чем состояла пытка. Одному пробивали голову, а следующего заставляли съесть мозг. Потом пробивали голову этому следующему, и съесть его мозг заставляли очередного...". Да, средневековая инквизиция по сравнению с чекистами - это просто благородный институт спасения заблудших душ.
книгу можно найти в инете, а так же есть звуковой ее вариант
Изуродованные трупы жертв херсонской ЧК
Староста деревни в Херсонской губернии Е.В. Марченко,
замученный в ЧК
Трупы замученных у одной из станций Херсонской губернии.
Изуродованы головы и конечности жертв
Труп полковника Франина, замученного в херсонской ЧК
в доме Тюльпанова на Богородской улице,
где находилась херсонская чрезвычайка
Трупы заложников, найденные в херсонской ЧК
в подвале доме Тюльпанова
Капитан Федоров со следами пыток на руках.
На левой руке след от пулевого ранения, полученного во время пыток.
В последнюю минуту сумел бежать из-под расстрела.
Внизу фотографии орудия пыток,
изображенные Федоровым
Найденная в подвале харьковской ЧК кожа,
содранная с рук жертв при помощи металличего гребня
и специальных щипцов
Кожа, содранная с конечностей жертв
в доме Рабиновича на ул. Ломоносова в Херсоне,
где пытала херсонская чрезвычайка
Палач Н.М. Демышев. Председатель исполкома Евпатории, один из организаторов красной Варфоломеевской ночи. Казнен белыми после освобождения Евпатории.
Палач Кебабчанц, по кличке кровавый. Заместитель председателя Евпаторийского исполкома, участник Варфоломеевской ночи. Казнен белыми.
Женщина-палач Варвара Гребенникова (Немич). В январе 1920 года приговаривала к смерти офицеров и буржуазию на борту парохода Румыния. Казнена белыми.
Палач. Участник Варфоломеевской ночи в Евпатории и расстрелов на Румынии. Казнен белыми.
Палач. Участник Варфоломеевской ночи в Евпатории и расстрелов на Румынии. Казнен белыми.
Женщина-палач. Участница Варфоломеевской ночи в Евпатории и расстрелов на Румынии. Казнена белыми.
Женщина-палач. Участница Варфоломеевской ночи в Евпатории и расстрелов на Румынии. Казнена белыми.
Палачи херсонской ЧК.
Дора Евлинская, моложе 20 лет, женщина-палач, казнившая в одесской ЧК собственными руками 400 офицеров.
Саенко Степан Афанасьевич, комендант концлагеря в Харькове.
Трупы заложников, расстрелянных в харьковской тюрьме.
Харьков. Трупы заложников, умерших под пытками большевиков.
Харьков. Трупы замученных женщин-заложниц. Вторая слева С. Иванова, владелица мелочного магазина. Третья слева А.И. Карольская, жена полковника. Четвертая Л. Хлопкова, помещица. У всех заживо взрезаны и вылущены груди, половые органы обожжены и в них найдены уголья.
Харьков. Тело заложника поручика Боброва, которому палачи отрезали язык, отрубили кисти рук и сняли кожу вдоль левой ноги.
Харьков, двор чрезвычайки. Труп заложника И. Пономаренко, бывшего телеграфиста. Правая рука обрублена. Поперек груди несколько глубоких надрезов. На заднем плане еще два трупа.
Труп заложника Ильи Сидоренко, владельца модного магазина в городе Сумы. У убитого переломаны руки, сломаны ребра, взрезаны половые органы. Замучен в Харькове.
Публикация П. Н. Стрелянова (Калабухова)
Привести все факты террора красных на Кубани, даже ограничиваясь временными рамками 1918–1920 гг., в небольшой статье невозможно. И причина тому не только огромное их число. Не все злодеяния зафиксированы документально в условиях Гражданской войны: слишком велико было тогда горе родственников казненных и поруганных; очевидцев, боявшихся говорить и затерроризированных большевиками.
Арестовать невиновных именем советской власти мог каждый красноармеец, они сдавались в ЧК, ревкомы и другие советские учреждения без документов; выяснить причину ареста, проследить место содержания и судьбу арестованных часто становилось невозможным.
Обыски и реквизиции перерастали в повальный грабеж частного и общественного имущества. У казаков отнималось все, начиная со скота, строевой лошади и кончая детской рубашкой. Награбленное имущество отдавалось советским начальникам и активистам иногородним. Советская власть разрушала казачьи хозяйства, подвергая их земельному переделу; вдов, семьи казненных и казаков, ушедших в горы, лишали даже клочков земли.
Служителей Церкви, произносивших проповеди, осуждающие советскую власть, служивших напутственные молебны проходившим частям Добровольческой армии, участвовавших в погребении «кадетов», – предавали жестоким мучениям и смерти.
Отметим, что массовые казни и отдельные многочисленные убийства, издевательства и грабежи мирного населения происходили не на полях сражений, а в станичных домах, лазаретах, школах и церквах; в основном до развернувшейся полным ходом на Кубани Гражданской войны и после ее окончания. Весной–летом 1918 года – после восстаний против успевшей уже «проявить себя» на войсковой земле советской власти – станицы подверглись жестоким репрессиям, погибли тысячи казаков. «Террор красных был необыкновенный, – писал о лабинцах военный историк казачества полковник Ф. И. Елисеев. – Согнав на площадь станицы арестованных, их рубили шашками… И ни в одном отделе Кубанского Войска не было такого массового восстания против красных, как и террора над казаками, как в Лабинском полковом округе».438
Нынешние «объективные» историки определяют Гражданскую войну прежней меркой, штампом – как «братоубийственную», ставят на одну доску вместе с красным и «белый террор». Но припомнится ли со стороны белых хотя бы один случай, подобный тому, о котором впервые поведал Ф. Елисеев? Это – случай поголовного уничтожения всего офицерского и военно-чиновничьего сословия целого казачьего края в конце войны. Кровавую дань понесло Кубанское Войско после неудачного десанта из Крыма в августе 1920 года. «Никто не описал – какова была расправа красных по станицам по уходе десанта? Но 6 тысяч офицеров и военных чиновников Кубанского Войска, с которыми мы встретились в Москве, являлись первыми жертвами». Эшелоны с офицерами большевики гнали через Москву в Архангельскую губернию, эшелоны с урядниками – за Урал. Судьба казаков была ужасна. Прибывших в Архангельск в августе–сентябре 1920-го, их партиями грузили в закрытые баржи, вывозили вверх по Северной Двине и расстреливали на пустырях из пулеметов. Затем баржи возвращались, в них грузили следующих и так – пока не уничтожили все шесть тысяч... «Кубань, наше Кубанское казачье Войско, захлестнулись и еще слезами шести тысяч вдов!.. а сколько после них осталось сирот – мы теперь и НЕ УЗНАЕМ».
Начало террора
Екатеринодар. 1 марта 1918 г. красные войска вступили в Екатеринодар. В тот же день было арестовано 83 человека, всех задержанных зарубили или расстреляли без суда и следствия. Трупы зарыли в трех ямах в городе, в ряде случаев люди оставались еще живыми, что подтвердили затем свидетели и врачи. В числе убитых находились дети 14-16 лет и старики свыше 65 лет; над жертвами издевались, отрезали пальцы рук и ног, половые органы и обезображивали лица. У гостиницы Губкина 4 марта, после издевательств, зарубили полковника Орлова и уничтожили его семью: жену и четверо детей. В марте в ауле Абукай большевики зарубили и закололи штыками 5 жителей Екатеринодара: полуживых, их сбросили в яму и засыпали землей. Вместе с ними убили 240 черкесов. 31 мая из Екатеринодарской областной тюрьмы вывели и расстреляли из пулеметов казаков станицы Новотитаровской и др. лиц, всего 76 человек. Часть трупов зарыли в яму, а не поместившихся в яме сбросили в реку Кубань. Жертвы казнены без суда по предписанию ЧК. Убийства казаков производили красноармейцы Днепровского полка, в котором состояли и преступники; полк считался у советов одним из самых надежных.
Ст. Елизаветинская и Екатеринодар. 1 апреля 1918 г. в станицу Елизаветинскую после отхода из нее Добровольческой армии вступили отряды красных. В приспособленных под лазареты станичных училищах и школах оставались тяжелораненые и больные (всех вывезти не удалось) с врачами и сестрами милосердия. В двухклассное училище прибежал больной мальчик – кадет 3-го класса Новочеркасского кадетского корпуса и просил спрятать его. Кто-то из иногородних донес большевикам о кадете. Красный солдат подошел к мальчику, стоявшему среди детей казаков, и спросил, кадет ли он. Мальчик ответил утвердительно, солдат на глазах у всех заколол его штыком. 2 апреля в станице появился карательный отряд большевиков. В женском училище большевик, бывший там до прихода карательного отряда, указал на нескольких раненых – офицеров. Красные начали расстреливать и рубить всех подряд; один из них достал топор и действовал им. Заведующий двухклассным Елизаветинским училищем и казаки, жившие рядом, удостоверились, что большевики выгнали всех «вольных» из помещения и, поставив к дверям и воротам стражу, вошли в училище, откуда скоро послышались стоны и крики раненых. Через какое-то время большевики начали выходить из училища, измазанные кровью, отмывали себя и свое оружие, топоры и лопаты от крови в стоявших на дворе корытах, а затем возвращались продолжать свое кровавое дело. Вечером 2 апреля большевики приказали казакам убрать из всех лазаретов тела убитых ими раненых и больных и свезти их «на гной» в камыши (выбросить, чтобы они сгнили в камышах). Казаки отвезли трупы на кладбище и зарыли в общую могилу. После ухода большевиков, входившие в школьные лазареты люди показали, что изуродованные тела убитых валялись повсюду: один офицер лежал, держа в закостеневших руках свою отрубленную ногу, у другого были выколоты глаза, третьи лежали с отрубленными головами или разрубленными лицами, у четвертых грудь и лица исколоты штыками. Среди трупов лежали стонавшие недобитые раненые. Пол был залит лужами крови; солома, служившая подстилкой раненым, насквозь пропиталась кровью. Священник и казаки, находившиеся на кладбище, рассказали, что изуродованные и изрубленные тела представляли собой отдельные куски человеческого мяса. Точное число и имена убитых большевиками в лазаретах станицы Елизаветинской выяснить не удалось; только один казак, закапывавший трупы, насчитал 69 тел. Двух сестер милосердия убили тогда же: одну бросили в Кубань, а молодую девушку, ученицу 6-го класса Кубанского Мариинского института В. Пархоменко, расстреляли за кладбищем станицы.
3 апреля оставленных в живых раненых большевики погрузили на подводы и отправили в Екатеринодар. В городе раненых сначала привезли в Войсковую больницу, где красные их не приняли, угрожая, что всех перебьют; в 44-м лазарете (в Епархиальном училище) они опять подверглись избиению. По пути к атаманскому дворцу большевики издевались над ранеными: когда подводы остановились вплотную друг к другу, красные стали стегать лошадей, и те, встав на дыбы, прыгали на стоявшую впереди подводу и топтали копытами лежавших в ней раненых. Раненые пробыли под стражей до 3 августа 1918 г. – дня взятия Екатеринодара Добровольческой армией; постоянно подвергались издевательствам и угрозам «быть пущенными в расход», не получали никакой медицинской помощи, часть их умерла. Кавказский отдел. После восстания казаков против советской власти, 24 марта 1918 г. убиты красными: Ст. Кавказская. Войсковой старшина И. Х. Ловягин – красные солдаты штыками и шашками исковеркали тело офицера, бросили труп на шляху, запретив хоронить с церковным отпеванием. Застрелен казак И. Г. Елисеев, отец троих сыновей-офицеров. Старики конвойцы и урядники Севостьянов, И. Диденко, И. Наумов, М. Мишнев, Г. Чаплыгин – расстреляны в х. Романовском. Поручик Важенский, не желая попасть в руки красным, застрелился на берегу Кубани.
Ст. Тифлисская. Убиты 35 казаков с младшим урядником Р. Кольцовым. Ст. Ильинская. Студент А. Солодухин, казак, заколот штыками; на его теле оказалось 18 ран. Ст. Темижбекская. Полковник Г. С. Жуков расстрелян. Военный чиновник, терский казак Т. С. Чирсков – красные приняли его «за генерала» и придумали ему особенную смерть: привязав к буферу вагона, накатили на него другой и живьем раздавили невинного человека. Расстрелян войсковой старшина Попов; казак Козьминов, со сломанной ногой, прикончен штыками при перевозке его в х. Романовский.
«Социализация» девушек и женщин
Весной 1918 г. в Екатеринодаре большевики издали декрет, напечатанный в «Известиях» Совета. В расклеенном на столбах, в нем говорилось, что девицы в возрасте от 16 до 25 лет подлежали «социализации»; желающие воспользоваться декретом могли обращаться в революционные учреждения. Инициатор «социализации» – комиссар по внутренним делам еврей Бронштейн, выдававший «мандаты» на нее. Мандаты также выдавали: начальник красного конного отряда Кобзырев, главнокомандующий Ивашев и другие, на документах ставилась печать штаба «революционных войск Северокавказской советской республики». Мандаты выдавались красноармейцам и советским начальствующим лицам, например, на имя Карасеева, коменданта дворца, где проживал Бронштейн. Образец: МАНДАТ. Предъявителю сего товарищу Карасееву предоставляется право социализировать в городе Екатеринодаре 10 душ девиц возрастом от 16-ти до 20-ти лет, на кого укажет товарищ Карасеев. Главком Ивашев (подпись). Место печати (печать). На основании мандатов красноармейцы схватили более 60 молодых девушек – из буржуазии и воспитанниц учебных заведений – во время устроенной в городском саду облавы, четверо подверглись изнасилованию там же. 25 девиц отвели во дворец Войскового атамана к Бронштейну, остальных – в гостиницу «Старокоммерческую» к Кобзыреву и в гостиницу «Бристоль» к матросам, где их насиловали. Некоторых затем освободили – например, девушку, изнасилованную начальником большевицкой уголовно-розыскной милиции Прокофьевым; других увели уходившие отряды красноармейцев, и судьба их невыяснена. После жестоких истязаний нескольких девушек убили и выбросили в реки Кубань и Карасун. Группа красноармейцев в течение 12 суток насиловала ученицу 5 класса одной из екатеринодарских гимназий, затем большевики привязали ее к дереву и жгли огнем, а потом расстреляли (фамилии потерпевших не публикуются по понятным причинам).
Террор в Лабинском отделе
Большевики захватили власть в Лабинском отделе в январе–феврале 1918 г., окружая станицы красноармейскими отрядами с орудиями и пулеметами. Комиссары приказывали отбирать оружие у казаков, арестовывали наиболее влиятельных казаков и местных священников; аресты исчислялись десятками и сотнями. Армавир. В феврале 1918 г. красные первым в городе убили командира 18-го Кубанского пластунского батальона. Шесть дней труп офицера лежал на улице, собаки рвали его на части. Спустя два месяца толпой солдат казнены 12 офицеров; 79 арестованных офицеров, переданных в распоряжение командира советского саперного батальона, пропали без вести. Более 500 мирных армавирских жителей закололи штыками, изрубили шашками и расстреляли. Их казнили на улицах, в домах, на площадях, выводя смертников партиями. Убивали отцов на глазах дочерей, мужей перед женами, детей перед матерями. Бывшего атамана отдела Ткачева и учительницу вывели в поле, заставили вырыть себе могилу и в ней обоих закололи штыками, засыпав полуживых землей. Ужасы армавирских казней довели многих женщин до полного умопомешательства. До сентября 1918 г. красными убито в Армавире 1342 человека.
По воспоминаниям генерала М. А. Фостикова, в Армавире существовала организация Лабинского отдела, 15 июня 1918 г. раскрытая большевиками, произведены расстрелы. Казаки станицы Барсуковской напали на станицу Невинномысскую и потерпели неудачу. В станицах начался террор красных. Ст. Чалмыкская. Казни казаков начались 5 июня 1918 г. После неудачного выступления против большевиков большая часть казаков ушла в горы, меньшая вернулась в станицу. Красноармейский отряд приступил к розыскам и арестам. 38 казаков большевики вывели на станичную площадь, построили в две шеренги спина к спине, разомкнули их ряды, и сами выстроились двумя шеренгами по 35 человек против обреченных на казнь; по команде командира отряда Кроначева красноармейцы с криками «ура» бросились колоть казаков штыками. 12 июня партию казаков в 16 человек привели к кладбищенской ограде, выстроили, предварительно раздев их, и перекололи всех штыками. Штыками же, как вилами, перебрасывали тела в могилу через ограду; еще живых казаков зарывали в землю. Изрубленный шашками казак Седенко застонал, просил напиться, большевики предложили ему попить крови из свежих ран зарубленных станичников. Казнено 183 казака, из них 71 подвергся особым истязаниям: им отрезали носы, уши, рубили ноги, руки. Трупы казненных несколько дней оставались не зарытыми, свиньи и собаки растаскивали по полям тела. Х. Хлебодаровский. Учитель начальной школы Петров зарублен шашками. Ст. Ереминская. 5 июня арестовано 12 казаков; большевики вывели их в поле, дали по ним три залпа и ушли. Среди упавших оказались пять казаков живых. Один из них, Карташов, уполз в пшеничное поле. Вскоре к месту казни пришли большевики с железными лопатами и ими добили еще живых казаков. Свидетель слышал стоны добиваемых и треск раздробляемых черепов. Ст. Лабинская. В январе большевик Рындин убил трех лабинцев, ограбил вокзальную кассу; казакам, пытавшимся его задержать, препятствовали солдаты местного гарнизона. Казни казаков начались 7 июня, без суда расстреляли 50 невиновных казаков. Расстреляли молодого офицера Пахомова и его сестру; их мать пошла в станичное правление, разыскать трупы убитых; ей ответили грубостью, а затем застрелили и ее. В тот же день на глазах жены и дочери убили бывшего станичного атамана Алименьева; ударом шашки красноармеец снес черепную крышку, мозги выпали и разбились на куски по тротуару; вдова бросилась подбирать их, чтобы не дать схватить собакам. Красный палач отогнал вдову, закричав: «Не тронь, пусть собаки сожрут». Дочери казненного просили отдать тело для погребения; большевики ответили: «Собаке – собачья честь, на свалку его, будешь рассуждать, так и тебя на штык посадим». 8 июня убили офицера Пулина. На просьбу отца и матери отдать похоронить тело, ответ был тот же. Исколот штыками на улице казак Ефремов, умирающего нашли родственники и взяли домой. Вечером узнавшие о том большевики ворвались в дом и закололи казака штыком в горло. Руководил арестами и казнями комиссар Данильян. Ст. Вознесенская. Первые расстрелы казаков – Хахаля и Рамахы, начались в феврале. Казаки жили под постоянной угрозой смерти, на митингах слышалось: «устроить казакам варфоломеевскую ночь, вырезать их до люльки (до колыбельного возраста)». В конце сентября, уходя из станицы, большевики расстреляли работавших на поле казаков из пулеметов, в течение двух дней казнили 40 казаков-стариков, молодые ушли партизанами в горы. Казнили казаков поодиночке и партиями: расстреливали, кололи штыками, рубили шашками. Место казни – станичный выгон, у вырытых могил ставили обреченных, и красноармейцы рубили им головы, сбрасывая тела в могилу; живых засыпали землей вместе с трупами. Убили в погребе арестованных офицера Числова из револьвера и казака Малинкова ружейными прикладами. Тело офицера вывезли за станицу и бросили в навозную кучу, туда же скоро привезли туши палых лошадей и бросили рядом с телом офицера. Свиньи и собаки изорвали лошадей и тело офицера. Ст. Упорная. Казни казаков продолжались с 7 июня до конца месяца. Убивали на улицах, в домах, поодиночке, выводили партиями на кладбище, казнили у вырытых могил. Убивали в подвале станичного правления, всаживая казаку по три штыка в бок и вынося еще живого на площадь, где собравшиеся толпы большевиков и большевичек кричали «ура» и рукоплескали зверству. Казнено в станице 113 казаков. Ст. Каладжинская. Казни начались после захвата власти большевиками. Арестовали до 40 казаков, более видных и тех, с кем у местных большевиков были личные счеты; 14 казнили. Их выводили из станичного подвала поодиночке, командовали «раздевайся», «разувайся», «нагнись» и двумя-тремя ударами рубили склоненную голову. Убитых сбрасывали в овраг за станицей. 7 июня убийства продолжились. 31 казака зарубили на краю оврага шашками, сбрасывали трупы в овраг и едва засыпали навозом; казачьи кости, растащенные собаками, находили в разных концах станицы. Связанного казака Кретова привязали за ноги веревкой к телеге и погнали лошадь вскачь по всей станице. Несясь по улице, сидевший в телеге большевик кричал: «Сторонись, казак скачет, дай дорогу». Изуродованного и окровавленного казака дотащили так до церковной площади и здесь казнили: один из красноармейцев воткнул казненному шашку в рот и, ворочая ею из стороны в сторону, приговаривал: «Вот тебе казачество». Ст. Зассовская. 5 июня большевики арестовали 130 казаков. Прибывший из станицы Владимирской красный отряд выводил арестованных из подвала станичного правления и рубил шашками, зарублены офицеры Балыкин и Скрыльников. Заключенных в школе казаков выводили поодиночке на площадь и спрашивали собравшуюся толпу – «казнить» или «оправдать»; оправданных осталась четвертая часть. Казаков раздевали до сорочки и рубили шашками по всему телу, кровь лилась ручьем. С утра до вечера трупы грудами лежали на площади неубранными, только к ночи вырыли могилы на кладбище. Тела свозили на телегах, в могилу с трупами сбрасывали и живых. Некоторые доезжали до кладбища сидя, они просили дать умереть дома, их закалывали или, как и остальных, сбрасывали в могилы и зарывали заживо. Выбрались из-под засыпавшей их земли казаки Мартынов и Синельников. Последний все просил, чтобы перевернули его лицом вверх. Казак Емельянов, весь изрубленный, подполз к ведру около могилы, выпил воды, обмыл лицо и стал вытираться бешметом. Красноармеец заметил это и заколол казака штыком. Всего казнено 104 казака. Во время коротких перерывов красные палачи заходили в станичное правление, брали приготовленную для них пищу залитыми кровью руками и ели. Ст. Владимирская. Казни начались 5 июня, за несколько дней убили 264 казака. Первым казнили на глазах дочери любимого населением священника о. Александра. Красноармейцы обыскивали дома, ловили казаков в полях и казнили на месте или на площади. Выводя арестованных, большевики заставляли их петь: «Спаси, Господи, люди твоя» – и затем рубили казаков шашками, но не до смерти, чтобы казак помучился. Сначала казни происходили без суда, на четвертый день большевики образовали особый трибунал из босяков и бездельников; трибунал «приговаривал» к смерти или даровал жизнь за выкуп. У казака Пенева, 16 лет, большевики содрали кожу с черепа, выкололи глаза, после чего зарубили. Казак А. Девосеев убит за то, что его сын состоял в партизанском отряде. Большевики били его прикладами, потом застрелили и уже мертвого кололи штыками. Убиты три брата Синиловы: Андрей расстрелян без всякой причины, над телом его глумились; Григорий скрывался, вернулся домой, большевики схватили его и стали рубить шашками, ему удалось вырваться, прожил 5 дней, спрятавшись в яму, где в страшных мучениях умер; Гавриил зарублен за станицей. Убили 70-летнего казака, четыре большевика кололи его штыками спереди и сзади, невзирая на страшный крик и мучения старика; тело взяли за ноги и поволокли на улицу, где оно пролежало целые сутки. Казнены четыре брата Осеевы. Всех замученных, расстрелянных и казненных в станице около 700 человек. Ст. Сенгилеевская. Войсковой старшина Фостиков с 1-м Кубанским полком вошел в станицу 17 августа 1918 г. За время пребывания в ней большевиков все было разграблено до кухонной посуды, много домов сожжено, женщины и девушки изнасилованы, трупы убитых казаков еще не убраны. Цистерны, где сохраняли дождевую воду как питьевую, забиты трупами людей и животных. Список руководителей советской власти Лабинского отдела, состоявших комиссарами, членами исполкомов, трибуналов, председателями совдепов
В Армавире – портной Никитенко, ветеринарный фельдшер Гутнев, булочник Смирнов-братоубийца, латыш Вилистер. В ст. Лабинской – каторжник Мирошниченко, пьяница Рындин, кровельщик Кошуба, прапорщики Штыркин и Дахов, бывший учитель низшей школы Данильян. В ст. Чамлыкской – солдат В. Кропачев, казак М. Сопрыкин, вахмистр Д. Касьянов, урядник М. Цуканов, казак И. Миронов, фельдшер П. Ананьев и портной А. Кириленко. В ст. Ереминской – красноармеец Проскурня. В ст. Вознесенской – иногородний Сахно. В ст. Упорной – казак Дубровин, сапожники И. Алейников, Ф. Биглаер, вор-поджигатель Н. Кравцов, кузнец И. Григоренко, солдат Крюков, казак К. Забияка и громилы Ф. Бабаев, С. Столяров и А. Бондаренко. В ст. Каладжинской – бродяга Шуткин, босяк Клименко. В ст. Зассовской – почтальон М. Бривирцов, выгнанный со службы. В ст. Владимирской – казак С. П. Алексеев. Руководители советской власти в г. Ейске
Комиссар отряда Ф. Мицкевич – каторжанин, отбыл 8 лет заключения за подделку кредитных билетов; матрос Хомяков – отбыл 12 лет на каторге за убийство семьи во Владивостоке; комиссар отряда Жлобы – фамилия неизвестна; комиссар ЧК Колосов – без носа, осужденный к 8 годам каторги за убийство девушки; член совета Ейска Колесников – известный вор; Воронин – сидел в ейской тюрьме за поножовщину; Готаров – сын известного ейского вора; матрос Васильев – помощник комиссара флотилии, каторжник; 6 членов ЧК – каторжане, отбывшие по 8-10 лет каторги.
Ейск. 4 мая ЧК расстреляла 10 арестованных, 70 офицеров, 1 священника и других лиц, возвращавшихся домой с Кавказского фронта. 11 июля комиссия расстреляла еще 11 человек; арестованных рубили в камерах, в уборной, в дверях и т. п. Ст. Новощербиновская. После восстания в Ейском отделе в середине мая 1918 г. в станицу ворвался карательный отряд большевиков под предводительством Лебедева и Богданова и потребовал выдачи виновных. Прапорщика Черного убили выстрелом в голову; суда и допросов не производили, отправляли «в расход». Г. Катков расстрелян, Г. Сушко «по ошибке» расстрелян вместо С. Гришко, красные заявили: «некогда тут валандаться, все равно». 20 мая отряд ушел и увел арестованных офицеров. В двух верстах от города их раздели, построили и расстреляли по очереди, чтобы «чертовы кадеты намучились». Ст. Ключевая. 7 марта 1918 г. 6 человек расстреляли на станции. Трупы изрубили в мелкие куски и бросили в общую яму. Ст. Крымская. В марте 1918 г. арестован станичный атаман П. И. Левченко и посажен в караульное помещение станичного правления. 22 марта туда ворвались большевики Челомбит, Гончаров и Долгуша и, исколов атамана штыками, отрубили ему руки и ноги. На третий день после истязаний станичный атаман умер. В апреле 1918 г. в станице расстреляно 67 человек. Ст. Раевская. 6 августа 1918 г. убит казак С. М. Кулин во время большевицкой реквизиции. Ст. Джигинская (немецкая колония). В начале июня 1918 г. большевиками убиты И. Клеп, Александр и Иван Рейнске. Ст. Варениковская. 17 мая 1918 года зверски зарублены казаки Ф. П. Герасимов и X. А. Руденко – противники большевизма; урядник С. М. Сергиенко убит бомбой 10 августа 1918 г. Гибель братьев Султан Гиреев. Султана Крым-Гирея, пробиравшегося к себе на родину через Туапсинский округ, большевики арестовали в станице Калужской. Через Горячий Ключ его провезли в селение Княземихайловское, где истязали князя в течение нескольких дней, затем, привязав за ноги к дереву, разложили под ним костер и сожгли живьем. Родной брат его Магомет погиб той же смертью. Третий брат Султан Доулет-Гирей с полковником Маркозовым и другими был схвачен в Горячем Ключе, перевезен в аул Габукай и заколот штыками вместе с 180 черкесами аула, вставшими на их защиту. Четвертый брат Султан КапланГирей – захвачен в хуторе Исабанахабль за Кубанью, близ Екатеринодара, и зарублен шашками.
Злодеяния против церкви
Циничное осквернение храмов и священных предметов богослужения. В Екатеринодаре и многих станицах Кубанской области во время двукратной оккупации их большевиками в первой половине 1918-го и в октябре того же года, красные разграбили большую часть церквей, монастыри, архиерейские дома, ризницы и духовные семинарии. Расхитили имущество, начиная с запасов продовольствия и кончая церковными облачениями, перешивавшимися на платье, женские юбки и попоны на лошадей; драгоценные предметы церковной утвари. После отступления красноармейцев, возвращавшийся причт и прихожане находили в храмах разбросанные иконы и церковные книги, разбитые лампады, истоптанные свечи, изломанные и сваленные в кучи кресты и евангелия, выбитые ногами иконы в нижних ярусах иконостасов. Екатеринодар. В церкви Епархиального училища красные издевались над иконами, в Духовном училище на образе Св. Николая были вырезаны глаза и сам образ выброшен в навозную кучу. Ст. Прочноокопская. Царские врата изрублены, завесы с них сорваны, в алтарях с престолов и жертвенников сняты священные одежды, изломаны ковчег, венцы, рассыпаны святые дары, изрезаны плащаницы, антиминсы, похищены дароносицы, наперсные кресты и другие ценные предметы. Ст. Новокорсунская. Красноармейцы въезжали в церкви на лошадях, в шапках, с папиросами во рту; в станицах Батуринской, Кирпильской врывались в храмы с руганью, взламывали замки, похищали деньги и церковные ценности. Ст. Лабинская. Похищенной из церквей парчой красные всадники покрывали седла; целый конный отряд Ковалева сидел на парчовых седлах. Ст. Сенгилеевская. По словам местного священника – его на кобылице в церкви, надев облачение, водили вокруг амвона, поливая из ведра водой. В церкви устроили гульбище и разврат, сгоняя туда днем и ночью женщин.
Ст. Барсуковская. Священник Григорий Златорунский, 40 лет, убит весной 1918 г. красноармейцами за то, что служил молебен по просьбе казаков об избавлении от красных. Ст. Попутная. Протоиерей Павел Васильевич Иванов, 60 лет, прослужил в станице 36 лет, заколот в 1918 г. за то, что в проповедях указывал – красные ведут Россию к гибели. Ст. Вознесенская. Священник Троицкой церкви Алексей Ивлев, 60 с лишним лет, убит в 1918 г. за то, что казак и когда-то служил в Гвардии. Стрелял из пулемета большевик Сахно, красноармеец по прозвищу Дурнопьян разбил прикладом упавшему пастырю висок. Тело не зарыли, три дня оно лежало на поле у дороги, собаки выгрызли уже бок, когда по настоянию вознесенских казачек большевики бросили тело убитого в общую могилу. На казни священника большевики говорили: «Ты нам глаза конским хвостом замазывал, теперь мы прозрели… не надо нам попов». О. Алексей молча стоял перед палачами и только перекрестился, когда на него навели пулемет. Перед тем, как зарыть тело священника, конный большевик пробовал истоптать его конскими копытами, но конь не шел на труп или же перепрыгивал его. Ст. Владимирская. Священник Александр Подольский, 50 лет, окончивший университет, зверски убит за то, что служил молебен по выступлению своих прихожан-казаков против красных. Перед тем, как убить, его долго водили по станице, глумились и били, потом вывели за село, изрубили и бросили на свалочных местах, запретив хоронить. Прихожанин, желая оградить тело покойного от растерзания собаками, ночью пришел и стал его закапывать; замечен пьяными красноармейцами, изрублен и брошен там же. Ст. Удобная. Священник Федор Березовский, более 50 лет, убит в 1918 г. красноармейцами за то, что отзывался неодобрительно о большевиках; тело его запретили погребать. Ст. Усть-Лабинская. Священник Михаил Лисицын, около 50 лет, убит 22 февраля 1918 г. Красные в течение трех дней, накинув ему на шею петлю, водили по станице и били, так что под конец он уже сам молил поскорее с ним покончить. На его теле оказалось более 10 ран, голова изрублена в куски; жене пришлось заплатить 600 рублей, чтобы ей разрешили его похоронить. Ст. Должанская. Священник Иоанн Краснов, 40 лет, убит в 1918 г. за служение молебна перед выступлением прихожан против большевиков. Ст. Новощербиновская. Священник Алексей М. (фамилия в документах разнится), 50 лет, убит в 1918 г. за осуждение красноармейцев в том, что они ведут Россию к гибели, и за служение молебна перед выступлением казаков-прихожан. Ст. Георгие-Афипская. Священник Александр Флегинский, 50 с лишним лет, избит красными, с бесконечным глумлением выведен за станицу и изрублен в куски; останки его найдены много времени спустя. Ст. Незамаевская. Священник Иоанн Пригоровский, 40 лет, в великую субботу 1918 г. избит в храме, затем выведен на площадь, красноармейцы выкололи ему глаза, отрезали уши и нос, размозжили голову; окровавленного вытащили за станицу и убили, запретив хоронить. Ст. Пластуновская. Священник Георгий Бойко мученически убит, на горле обнаружена ужасная рана – очевидно, горло было разорвано. Ст. Кореновская. Священник Назаренко убит в 1918 г. Храмовый алтарь обращен в отхожее место, при этом использовались священные сосуды. Ст. Поповичевская. Священники Николай Соболев и Василий Ключанский убиты в 1918 г.
Ст. Придорожная. Священник Петр Антониевич Танцгора, 41 год, убит в 1918 г., осталось пятеро детей. Ст. Спокойная. Священник Александр Бубнов, 53 года, убит в 1918 г. Ст. Урупская. Диакон Василий Нестеров убит в 1918 г. Ст. Ключевая. Священник Моисей Тырышкин убит в 1918 г. Ст. Убинская. Священник Аркадий Добровольский убит в 1918 г. Ст. Успенская. Диакон Котлов убит в 1918 г. Ст. Некрасовская. Священник Георгий Руткевич убит в 1918 г. Марии-Магдалинский монастырь Кубанской области. Священник Григорий Никольский, 60 с лишним лет, пользовался любовью и уважением прихожан, глубоко верующий человек. 27 июня 1918 года после литургии, за которой приобщал молящихся, взят красноармейцами, выведен за ограду и там убит выстрелом из револьвера в рот, который его заставили открыть с криками: «мы тебя приобщим». Ст. Восточная. Псаломщик Свято-Троицкой церкви Александр Михай- лович Донецкий приговорен за «принадлежность к кадетской партии» к заключению в тюрьму, 9 марта 1918 г. по дороге убит и изрублен красноармейцами, по их распоряжению зарыт на местном кладбище без отпевания. ***
В марте 1920 г. большая часть Кубанской области находилась уже в руках большевиков. Администрация на Кубани сменилась, в станицах атаманы были заменены председателями ревкомов. В апреле, когда красные части стали уходить на польский фронт, предревкомов заменили прибывшие коммунисты из центральной России. Новые предревкомы приступили к организации милиции, набирая в нее самый низменный элемент: пьяниц, конокрадов, местных коммунистов, бездомных босяков. Офицеров, зарегистрировав, отправляли в центральную Россию и на север, многих расстреливали при отделах и на станциях. Та же участь затем постигла урядников. У жителей все взяли на учет: хлеб в зерне, кормовое зерно и сено, лошадей, рогатый скот, свиней, овец, домашнюю птицу, пчел и др. и, определив норму расходов для каждого двора, на расходование остального наложили строжайший запрет. В станицах процветал сыск, у казаков отбирали строевых лошадей, седла и обмундирование (оружие сдано раньше). В конце апреля приступили к насильственным реквизициям хлеба и рогатого скота. Милиция грабила, убивала, расстреливала, многих казаков выдавали местные бездомные. В мае казаки открыто возмутились, по ночам убивали милиционеров и коммунистов, бежали в горные леса. Станицы, не выполнившие разверсток, подвергались террору.
В горы большевики наступать боялись, и к концу июня 1920 г. горный район Баталпашинского отдела (станицы Кардоникская, Зеленчукская, Сторожевая, Преградная), а потом и часть Лабинского и Майкопского отделов, находились под контролем «Армии возрождения России» генерал-майора М. А. Фостикова. В станицах выбирались атаманы и назначались коменданты. В июле 1920 г. Фостиков узнал о зверском убийстве своих родных: бабку, отца, сестру-вдову с шестью детьми и еще нескольких родственников расстреляли большевики. В 1920 г. продразверстки выполнялись частями особого назначения (ЧОН), подчиненными Губчека. Так, в станице Рождественской всех жителей от 18 лет согнали на митинг на Красную улицу и окружили красноармейцами. Развернулись пулеметные тачанки, конные разъезды сновали по улицам. Чекист Старченко потребовал вывезти хлеб на станцию Рыздвянскую. 71-летний старик Чуйко, бывший вахмистр, стал просить чекиста оставить в покое станицу, так как отдали все, что могли. Старченко скомандовал: «Пулеметы – огонь!». Под ураганным огнем люди с криком рухнули на землю, не зная, что патроны холостые. В станице Сенгилеевской пулеметы зарядили боевыми патронами. Десять мужчин и двух женщин расстреляли за «отказ» выполнить продразверстку. Хлеб у казаков, с применением таких методов, забирался до последнего зерна. В районе указанных станиц восстание против большевиков возглавлял казак станицы Ново-Марьевской есаул В. А. Беззубов. Около месяца длились жестокие бои, под натиском войск ЧК казаки ушли в горные леса и продолжали борьбу. 1 октября 1921 г. отряд есаула Беззубова в 700 человек ушел в глубь Кавказских гор, а 4 октября большевики расстреляли возле Холодного Родника взятых заложников-стариков, отцов ушедших. Весной 1922 г. отряд Беззубова вернулся в лес. Чекисты взяли новых заложников: матерей, жен, сестер и несовершеннолетних девушек. В ответ на это, спустя полтора месяца, повстанцы забрали заложниками жен представителей власти и сотрудников ЧК. Начались переговоры, постановили освободить невинных с обеих сторон. В Ново-Марьевской 770780 заложниц содержали в подвале, доме и сараях Беляевских. Двух женщин, имеющих грудных детей, чекисты отправили в лес с запиской, в которой говорилось об освобождении заложников. Повстанцы поверили и освободили своих заложников. В ту же ночь чекисты стали выводить по 25 женщин на скотомогильник и расстреливать их. Родственникам не разрешали подходить к убитым. Жаркий июль, вокруг жертв невыносимый запах. И только через два месяца, когда невозможно было узнать ни трупа, ни одежды на нем, советская власть «разрешила» похоронить расстрелянных. Общая могила была вырыта там же, где жертвы кровавого большевизма были расстреляны.
Секретные документы Кавказского фронта красных
Представленная секретная и совсекретная переписка командования Кавказского фронта и 9-й Кубанской красной армии, содержит сведения о применении репрессий и поголовного террора в 1920 г. к казачьему населению «контрреволюционных» станиц. Документы свидетельствуют, как и какими способами действовали части Красной армии против казаков, поддержавших «Армию возрождения России» и вернувшихся в свои станицы. (Стиль, орфография и подчеркнутые места в документах оставлены без изменений, курсив – наш). 5 августа 1920 г. Командарму 9 Кубанской Наштавойск СКВО сообщает, что по сведениям полученным от начполитотдела Екатеринодара отряды действующие против банд в районе Лабинского отдела производятся грабежи и самочинные реквизиции создавая антисоветское настроение… Наштакавказ Пугачев Военком Печерский Екатеринодар. 5 августа 1920 г. Начальнику оперотдела 9 Кубанской армии …военком бригады 65 тов. Спектором сообщено что на отдельского военкома передано дело особый отдел <...> т. к. во время обыска отбирались предметы не военного характера как то ковры принадлежности дамского туалета и таму подобные. Наштадив Солнцев военком Кавалер
Екатеринодар 10 августа 1920 г. телеграмма серия «Г» Наштакавказ …7 августа в связи с налетом противника на Беломечетскую и создавшейся угрозой Баталпашинской <...> перед отходом полков из Кардоникской эта станица была уничтожена. Вр. Наштарм 9 Куб Машкин 10 августа 1920 г. Срочно Секретно Комфронту Кавказской …в Терской области формируется Ингушский полк, который в силу знания особенностей горной местности и исторического взаимоотношения с казаками, может быть с успехом и в полной мере быть использованным в Кубанской области в борьбе с белогвардейскими бандами… Командарм Левандовский Член РВС Ян Полуян ВРИД Наштарма Маттис
В секретной телеграмме от 14 сентября 1920 г. командующему Кавказским фронтом, командарм 9-й Кубанской Левандовский и член РВС Косиор доносят: «…Независимо от того что население почти каждой станицы резко делится на казачье и иногороднее зпт не вся казачья часть станиц даже контр- революционных ушла с противником точка К наиболее скомпрометировавшим себя станицам не только за последнюю дессантную операцию противника (десант генерала Улагая на Кубань в августе 1920 г. – П. С.), но и вообще за войну согласно доклада Ревсовету 9 Тов. Ландера зпт по не вполне проверенным сведениям должно быть отнесено около ста двадцати станиц точка». Исходя из этого, красные превращают в опорные пункты и военные городки узлы путей, города и станицы вдоль побережья: Ейск, Староминскую, Стародеревянковскую, Каневскую, пос. Ахтарский, Новоджерелиевскую, Тимашевскую, Новонижестеблиевскую, Славянскую, Темрюк, Джигинскую, Анапу, Крымскую, Новороссийск, Геленджик, Архипо-Осиповскую, Джубгскую, Туапсе, Сочи, Адлер. Внутри области – узлы железнодорожных и грунтовых путей и пункты при выходе из гор: Кущевку, Кущевскую, Сосыка, Павловскую, Тихорецкую, Екатеринодар, Ключевую, Хадыженскую, Усть-Лабинскую, Белореченскую, Майкоп, Лабинскую, Курганную, Каладжинскую, Переправную, Кавказскую, Романовский, Новоалександровскую, Армавир, Григорополисскую, Ново-михайловскую, Урупскую, Вознесенскую, Передовую, Отрадную, Невиномысскую, Баталпашинскую, Красногорскую. Оккупировав, таким образом, Войсковую территорию и прилегающие к ней районы, Красная армия именем Советской власти приступает к репрессиям против казачьего населения («бандиты» в документах штаба 9-й армии – казаки, уже сложившие оружие). Сведения о применении репрессий к населению станиц, которые были заняты бандами белых, и их результаты с 1-го по 20-е сентября 1920 г. (Совершенно секретная переписка оперативного характера)
1. Какие и в каких станицах были применены репрессии с 1-го по 20-е сентября 1920 года, в чем они выразились, количество разстрелянных. 2. Отношение населения станиц к Советвласти до наступления и применения репрессий, во время наступления и прим. репрессий в настоящее время. 3. Количество добровольно вернувшихся бандитов с оружием и без оружия. 4. Что еще желательно было бы сделать для окончательного нашего закрепления на Кубани.
100-я бригада: 1. Ст. Кужорская – все семьи бандитов выселены в Майкоп. Разстреляно 18 бандитов. Ст. Махошевская – конфисковано имущество бежавших к бандитам и разстрелян 1 человек. Ст. Костромская – разстреляно 6. Ст. Ярославская – конфискация имущества бежавших, разстреляно 5 человек. 2. До наступления и применения репрессий отношение казачества к Советвласти было враждебное, а среди иногородних сочувствующее. После репрессий настроение казачества покорное, а иногородних сочувствующее. 3. Ст. Кужорская. Вернувшихся без оружия 9 человек. С оружием ни одного.
Ст. Махошевская. Вернувшихся без оружия 228. С оружием 5 человек. Ст. Ярославская. Вернувшихся без оружия 60 человек. С оружием ни одного.
101-я бригада: 1. Ст. Хадыженская – обстреляна артогнем. Ст. Кабардинская – обстреляна артогнем, сожжено 8 домов, разстр. 2 человека. Хутор Кубанский – обстрелян артогнем. Ст. Гурийская – обстр. артогнем, взяты заложники. Хутор Чичибаба и хут. Армянский сожжены дотла. Ст. Черниговская – обстреляна артогнем и сожжено 3 дома. Ст. Пшехская – обстреляна артогнем, взяты заложники. Ст. Бжедуховская – сожжены 60 домов. Ст. Мартанская – сожжено 9 домов. Ст. Апшеронская и х. Куринка обстреляны артогнем, при чем в последнем сожжен – дом атамана. 2. До применения репрессий население станиц к советвласти было настроено враждебно, во время же применения репрессий и после таковых дало обещание всецело поддерживать советвласть… за исключением ст. Бжедуховская, Мартанская и Черниговская, которые до сего времени настроены враждебно и контр-революционно к советвласти. 3. Добровольно вернулось без оружия 29 и с оружием 25 человек. Лаб[инская] группа: 1. Ст. Чамлыкская – разстреляно 23 челов. Ст. Родниковская – разстреляно 11 челов. Ст. Лабинская – 42 чел.
Ст. Мостовая и Зассовская – 8 человек. Ст. Каладжинская – 12 человек. Ст. Псебайская – 48 человек. Ст. Андрюковская – 16 человек. Кроме того, разстреляно полками при занятии станиц, которым учета не велось. 2. Отношение населения станиц до применения репрессий было антибольшевицкое, вследствие чего явился поголовный уход жителей в горы со всем имуществом, после применения репрессий жители понемногу начали возвращаться в станицы и относиться к советвласти безразлично покорно, как побежденные…
3. Вернулось без оружия в ст. Владимирская – 108 человек. [...] группа:
1. Ст. Тульская – конфисковано имущество и произведены аресты. Ст. Ханская – разстреляно 100 человек конфисковано имущество и семьи бандитов отправляются в глубь России. 2. Отношение населения станиц до применения репрессий было враждебное к советвласти, в настоящее время население понемногу принялось за работу… 3. Вернулось 38 человек из них один с оружием. Вернулся 1 бандит. 4. Общий вывод: желательно проведение в жизнь самых крутых репрессий и поголовного террора на контр-революционные станицы»
Дневники казачьих офицеров. М.: Центрполиграф, 2004. // Дневник генерала М. А. Фостикова. С. 18, 21, 84, 85, 91, 108.
Елисеев Ф. И. С Корниловским конным. М.: АСТ, 2003. С. 195, 197–198.
Елисеев Ф. И. Лабинцы и последние дни на Кубани. 1920 г.; Одиссея по красной России. США, 1962–1964, ротатор.
Общеказачий журнал. Нью-Джерси, США. Октябрь, 1950. ? 10. С. 58–60.
Российский Государственный военный архив (РГВА). Управление 9-й Кубанской армии Северо-Кавказского военного округа 1918–1921 гг. Ф. 192. Оп. 3. Д. 1063. Л. 28, 31; Д. 1064. Л. 38, 39; Д. 1050. Л. 3, 5, 5 об. и 6.
Российская Государственная библиотека. Материалы Особой Комиссии по расследованию злодеяний большевиков, состоящей при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России. Д. 2, 5, 10, 15, 18, 43, 44, 116.
1914 - 26.03.1944
Герой Советского Союза
Б ондаренко Иван Антонович – командир 1041-го стрелкового полка 223-й стрелковой дивизии (68-й стрелковый корпус, 57-я армия, 3-й Украинский фронт), майор.
Родился в 1914 году в селе Баштанка (ныне город Николаевской области, Украина) в семье служащего. Украинец. После окончания школы работал в районной инспекции Госстраха.
В Красной Армии с 1939 года. Член ВКП(б) с 1940 года. В 1941 году окончил Одесское военно-политическое училище и был назначен военным комиссаром 347-й отдельной разведывательной роты 275-й стрелковой дивизии.
В действующей армии – с 25 июля 1941 года. Воевал на Южном, Закавказском, Северо-Кавказском, Юго-Западном, 2-м и 3-м Украинских фронтах.
С 1942 года - на командных должностях в 223-й стрелковой дивизии. В бою при обороне Моздока 18 августа 1942 года был ранен. Принимал участие в Моздокско-Ставропольской, Тихорецко-Ейской и Краснодарской наступательных операциях.
В 1943 году, после передачи дивизии в подчинение Юго-Западного фронта, участвовал в Донбасской наступательной операции.
С 15 сентября – временно исполняющий обязанности командира, а затем командир 1041-го стрелкового полка. Принимал участие в Днепропетровской и Березнеговато-Снигирёвской наступательных операциях.
Особо отличился майор И.А.Бондаренко в боях при форсировании Южного Буга, захвате и удержании плацдарма. В ночь на 24 марта 1944 года И.А.Бондаренко переправил на правый берег реки передовой отряд, который захватил небольшой плацдарм. В результате двухдневных ожесточенных контратак противнику удалось потеснить наших воинов. Утром 26 марта командир полка переправился на плацдарм и возглавил штыковую атаку подразделений. В ходе атаки был ранен, но продолжал управлять боем. Погиб в этом бою.
У казом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство майору Бондаренко Ивану Антоновичу присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.
Похоронен в поселке городского типа Арбузинка Николаевской области (Украина).
Награжден орденами Ленина (03.06.1944), Красного Знамени (07.12.1943), Суворова 3-й степени (11.01.1944), Красной Звезды (11.04.1942).
Уже в первых боях политрук И.А.Бондаренко проявил высокие командирские качества – смелость, решительность, инициативу. 19-22 августа 1941 года, находясь с группой разведчиков в тылу врага, добыл ценные разведывательные сведения, организовал их доставку в штаб дивизии и вывел всю группу без потерь в расположение наших войск. 25 августа под огнем противника переправил подчиненных через Днепр на подручных средствах, организовал оборону на левом берегу и своими действиями препятствовал переправе противника. В дальнейшем неоднократно возглавлял разведывательные группы, добывая важные данные, необходимые для организации боевых действий дивизии. 23 ноября при отходе дивизии возглавил оборону понтонной переправы через реку Северский Донец. Отбивая атаки противника, удерживал переправу до полного отхода всех частей дивизии, при этом в бою был захвачен пленный. В конце декабря 1941 года во время наступления рота была атакована противником во фланг и создалась угроза ее окружения. Проявив выдержку и хладнокровие, комиссар организовал отражение контратаки и отход роты на оборонительную позицию с незначительными потерями. За мужество и отвагу, проявленные в боях лета-осени 1941 года политрук И.А.Бондаренко приказом командующего войсками Южного фронта был награжден орденом Красной Звезды.
В дальнейшем продолжил службу в 223-й стрелковой дивизии на командных должностях. Дивизия была сформирована как национальная азербайджанская, что влекло за собой необходимость усиленной боевой подготовки в условиях слабого знания личным составом русского языка и невысокого уровня дисциплины. Дивизия занимала оборонительные позиции на бакинском направлении, прикрывая участок от Гудермеса до Каспийского моря, а с начала 1943 года в составе 44-й армии принимала участие в Моздокско-Ставропольской, Тихорецко-Ейской и Краснодарской наступательных операциях.
29 марта 1943 года 223-я стрелковая дивизия была выведена в резерв Ставки и в дальнейшем передислоцирована в район Миллерово (Ростовская область). С 1 июня дивизия вместе с другими соединениями 46-й армии была передана в состав Юго-Западного фронта и приняла участие в Донбасской наступательной операции.
С 15 сентября 1943 года майор И.А.Бондаренко – временно исполняющий обязанности командира 1041-го стрелкового полка. Приняв полк, И.А.Бондаренко уделил большое внимание повышению его боевой выучки, сколачиванию подразделений, подготовке к форсированию Днепра. Уже через две недели, в ночь на 1 октября пехотинцы форсировали реку и захватили плацдарм, получивший в дальнейшем название Аульского. Два дня полк отражал контратаки противника, а 3 октября стремительным и мощным ударом овладел северо-западной окраиной села Аулы, продвинулся вперед на 5-6 километров и одним батальоном перерезал железную дорогу Днепродзержинск-Пятихатки. Такое расширение плацдарма позволило переправить на правый берег Днепра другие полки дивизии. Стремясь вернуть себе важную коммуникацию, немцы в течение восьми дней проводили контратаки на позиции полка И.А.Бондаренко. Противник, усиленный танковыми подразделениями и поддерживаемый огнем двух бронепоездов, каждый день контратаковал. В критические моменты боя командир полка трижды лично подымал личный состав в атаку. За период с 4 по 11 октября полк отразил 50 атак, уничтожив при этом до 3 000 солдат и офицеров противника, 10 танков, 13 орудий, 13 минометов и бронемашину. Плацдарм был удержан. За мужество, стойкость и отвагу, проявленные при удержании важного плацдарма 330 солдат и офицеров 1041-го стрелкового полка были награждены орденами и медалями, майор И.А.Бондаренко приказом командующего войсками 2-го Украинского фронта был награжден орденом Суворова 3-й степени.
В ходе Днепропетровской операции 11 ноября 1943 года 1041-й стрелковый полк прорвал оборону противника и овладел указанным ему рубежом. В течение следующего дня полк отбил 8 контратак противника. Обеспечивая наступление соседнего 1037-го стрелкового полка, маневром во фланг противника И.А.Бондаренко захватил важную высоту, взяв при этом в плен командира немецкой артиллерийской батареи с ценными документами. 14 ноября полк продолжил наступление. Когда правый фланг полка был контратакован танками противника, майор И.А.Бондаренко лично организовал отражение контратаки и решительный бросок батальона вперед за отступающим противником, что позволило захватить следующий оборонительный рубеж врага. На следующий день, в условиях нехватки боеприпасов, отражая очередную контратаку противника, командир полка лично поднял бойцов и повел в рукопашный бой. В жестокой схватке немецкий пехотный полк был рассеян, при этом захвачено 2 артиллерийских орудия и 17 пулеметов, богатые трофеи. За два дня на поле боя осталось свыше 500 трупов солдат и офицеров противника. Приказом командующего 7-й гвардейской армией майор И.А.Бондаренко был награжден орденом Красного Знамени.
В ходе Березнеговато-Снигирёвской наступательной операции 10 марта 1944 года полк майора И.А.Бондаренко прорвал оборону противника в районе села Варваровка (Долинский район Кировоградской области, Украина) и, преследуя отходящие немецкие подразделения, к 21 марта первым из частей 57-й армии вышел к Южному Бугу. За этот период полк уничтожил 6 артиллерийских орудий, 2 самоходных орудия, 10 пулеметов, 37 автомашин, до 400 солдат и офицеров противника. Проведя подготовку батальонов к форсированию реки, в ночь на 24 марта И.А.Бондаренко переправил на подручных средствах на правый берег реки передовой отряд полка, который захватил небольшой плацдарм. В тяжелых условиях, без необходимого усиления и огневой поддержки в течение 24 и 25 марта воины отражали контратаки противника. Но удержаться на захваченных рубежах не удалось. При поддержке артиллерии противник смог потеснить наши поредевшие подразделения, испытывавшие к тому же нехватку боеприпасов. Оценив обстановку как критическую, утром 26 марта командир полка переправился на плацдарм и возглавил штыковую атаку подразделений. Утраченные позиции были возвращены, при этом И.А.Бондаренко был ранен. Продолжая управлять боем, он обеспечил надежное закрепление захваченного рубежа и удержание плацдарма. В тот же день он был убит.
Из наградного листа на И.А.Бондаренко:
«Майор БОНДАРЕНКО, командуя 1041 сп, прорвал оборону немцев на рубеже Котовка Кировоградской области и в 3.00 10.3.44 г. штурмом овладел могилой Высокая, затем, преследуя отступающего врага, не давая ему закрепиться на промежуточных рубежах, в 8.30 21.3.44 г. первым в армии вышел на левый берег р. Южный Буг в районе Бугский. За период боев с 1.3 по 21.3.44 г. Котовка – Бугский 1041 сп уничтожено до 400 немцев, 10 пулеметов, 6 орудий, 2 самоходных орудия, 37 автомашин.
Выйдя к Южному Бугу, майор БОНДАРЕНКО немедленно начал подготовку к форсированию реки. Были использованы плоты, железные бочки, надувные лодки.
В 23.00 23.3.44 г. под личным руководством его была начата переправа и к 3.00 было переправлено 180 чел., незамеченные противником. В 4.00 подразделения атаковали противника и выбили его из первых траншей. Бой велся в исключительно трудных условиях без поддержки дивизионной артиллерии. Несмотря на то, что боеприпасы были на исходе, 1041 сп продолжал отбивать ожесточенные контратаки противника численностью до 200 ч., поддержанные 3 артбатареями и 2 минбатареями. 25.3.44 г. противник предпринял новую контратаку, поддержанную огнем артиллерии и прижал подразделения 1041 сп к воде.
В 5.00 26.3.44 г., видя критическое положение, майор БОНДАРЕНКО переправился на правый берег. Патроны кончились. Подняв оставшихся бойцов, майор БОНДАРЕНКО лично повел их в штыковую атаку. Враг был отброшен. Правобережный плацдарм был удержан. В этом бою он был ранен, но продолжал оставаться в строю и был убит пулей. Переправившиеся бойцы, мстя за своего командира, выбили противника из Виноградного. Достоин присвоения звания ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА.Командир 223 стр. дивизии
полковник ТАТАРЧЕВСКИЙК столетию Октябрьской революции, - большинство историков сходится во мнении, что именно это событие положило начало Гражданской войне в России, - увидели свет сборники «Белые» и «Красные».
БЕЛАЯ ГВАРДИЯ
Вячеслав Бондаренко - о своей книге «Белые».
В предыдущей вашей книге, «Легенды Белого дела», вы сформулировали кредо «белых» словами отца девятнадцатилетнего студента Киевского технологического института Владимира Душкина: «Ты идешь драться за существующее. Сохранение существующего и есть основные долг и честь армии... История привыкла к тому, что победителем оказывается разрушитель. Будем надеяться, что вы — одно из редких исключений». Какими были те, кто сражался с большевиками?
Конечно, оказались там и романтики, те, кто создавал движение, с риском для жизни пробирался на Дон в конце 1917 — начале 1918 года в надежде отстоять империю. Были те, кто умом понимал безнадежность борьбы, обреченность сопротивления, но подчинялся голосу совести и долга. Например, люди, возвращавшиеся из эмиграции в Крым в конце 1920-го, буквально за недели до эвакуации Врангеля. Оставались те, кого призвали по мобилизации, уже безмерно уставших от четырех лет Первой мировой. И, разумеется, те, кто сначала верил в победу белых, но разочаровался под воздействием обстоятельств. Четко оформленной идеологии Белого движения в годы Гражданской войны не существовало. Скорее, некий импульс: наша страна, Россия, поругана, отдана во власть чудовищному хаму, так станем же сражаться с ним до конца. Сто лет назад люди были намного проще, возвышеннее, чем сейчас, они всерьез реагировали на такие вещи, над которыми мы сегодня посмеялись бы, сочтя их эпизодом из плохой пьесы (взять хотя бы любую речь Керенского). Соответственно и на призывы тогдашних идеологов, даже топорные, отзывались искренне, воодушевленно.
БЕЗ РОМАНТИЧЕСКОГО ФЛЕРА
- Обе стороны тогдашнего противостояния сегодня в большой мере мифологизированы. С одной стороны — комиссары в пыльных шлемах, с другой — «господа-офицеры», «корнет Оболенский», множество романтизированных театром и кинематографом образов. Были примеры жестокости белогвардейцев, неприятно вас поразившие? Подвиги, геройства?
В той или иной степени мифологизируется любое историческое событие, свидетелей которого не осталось. Вот Бородино 1812 года: красивые русские гренадеры во главе с Кутузовым воевали с не менее прекрасными французскими гренадерами под предводительством Наполеона... То же и с Гражданской. В общественном сознании так будет всегда — сложное упрощается в восприятии потомков. А для историка бороться с мифами — одна из главных задач. По мере сил стараюсь показать в книге реальное лицо 1918-1920 годов: страшное, без романтического флера. Едва ли не первым ужас столкновения отразил в своем дневнике Михаил Гордеевич Дроздовский: он пишет о чудовищном озверении людей, о неизбежности выбора — или ты, или тебя, никакой половинчатости. Конечно, жестокости в то время хватало с обеих сторон, но не стоит оценивать события с позиций нашего времени. Нужно вникнуть в обстоятельства момента. Скажем, вошел отряд Дроздовского в село: комитет зарубили в полном составе, дома сожгли, кого-то из взрослых жителей расстреляли, остальных перепороли. Жестоко? Конечно. А почему? Накануне жители этого села зверски разделались с белыми офицерами — перед смертью их пытали, выкололи глаза. Красноармейцы хотели отпустить пленных, но местные жители, в том числе женщины и дети, непременно требовали смерти. Как поступить белым? Простить этих людей? Сделать вид, что это неизбежный «эксцесс» военного времени? Или преподать им страшный урок? Такие дилеммы приходилось решать сотнями. Любая война непостижима, если следовать логике мирной жизни. Вдвойне чудовищна борьба со своими. Не зря же самые страшные ссоры и драки — семейные, с близкими. А вот о героизме говорить сложнее. Хотя, разумеется, с обеих сторон были отважные люди, самоотверженно выполнявшие поставленные задачи. Причем признавали это и те, и другие — у Фрунзе есть, к примеру, очень лестные высказывания о белых. Но для меня Гражданская война — все же трагедия, а не праздник воинской доблести. И привлекательное, и отталкивающее — все в черном траурном крепе, в особенности учитывая то, что как белые, так и красные были окрашены в эти цвета условно.
- Ваши очерки посвящены крупным фигурам, генералам, среди которых Сергей Марков, Михаил Дроздовский, Николай Бредов и Александр Кутепов. Они окрашены безусловно?
В их судьбах Белое дело отпечаталось с самого начала до конца. Марков и Дроздовский — это 1917-1918 годы, романтический порыв, Ледяной поход и поход Яссы — Дон, гибель в бою. Бредов — кампания 1919-го года, взятие Киева, а потом отступление к Одессе и полузабытый ныне Бредовский поход, спасение не только армии, но и десятков тысяч беженцев, мирных жителей. Кутепов — и начало, и середина, и конец войны, эмиграция, зарубежный «активизм», наконец, страшная, загадочная смерть в Париже в 1930 году. Читая об этих людях — очень разных и одновременно похожих друг на друга страстной, жертвенной любовью к Родине, — мы узнаем о самой эпохе.
Есть у вас и история генерала Май-Маевского, ставшего прототипом одного из главных героев картины «Адъютант его превосходительства». Респектабельный, рассудительный человек. Про него ходили разные слухи: его обвиняли в пьянстве, провале Московского наступления. Как вы оцениваете эту личность?
Май-Маевского и вымышленного Ковалевского я бы равнять не стал. Настоящий Владимир Зенонович был очень ярким, талантливым военачальником. Прекрасно воевал на фронтах Первой мировой, отличался личной храбростью. Сделал великолепную карьеру у белых — пришел к ним относительно поздно, благодаря собственным способностям вышел в командующие. Отлично действовал летом 1919-го, его армия фантастически быстро, малыми потерями очистила от красных Украину и часть южной России. Умело, мужественно руководил войсками и осенью 1919-го, но под напором многократно превосходящих сил противника вынужден был оставить занятые территории. Беда в том, что перед ним поставили колоссальную, непосильную задачу. Московская директива Деникина была необходима, но притом нереализуема — вот такой парадокс. Неудивительно, что Май-Маевский не достиг цели: этого бы никто не сделал. Но в нюансы в армии не вникают, там назначают виновного за невыполнение задачи. Вот Май-Маевский и поплатился. Что касается пьянства, то о пагубной привычке начальника рассказал бывший адъютант генерала Макаров. Историю подхватили, растиражировали — это же «интересно», «пикантно». Трезвенником Владимир Зенонович действительно не был, но руководить войсками, и руководить прекрасно, это ему никогда не мешало. Во всяком случае, мы не знаем ни одного сражения, проигранного белыми потому, что командующий Добровольческой армией был не в форме.
СОЧУВСТВИЕ И БЛАГОДАРНОСТЬ
- Правда ли, что Белое движение тесно связано с историей вашей семьи?
Да, мой прапрадед полковник Ананий Васильевич Максимович, который по меркам той эпохи был уже очень старым, за 60 лет, участвовал в Белом движении с лета 1919-го по конец 1920-го, затем эмигрировал, умер в Болгарии. Были среди белых и более дальние свойственники: так, муж двоюродной прабабки добровольцем ушел в Ледяной поход. На самом знаменитом русском эмигрантском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа — три родные для меня могилы. Но именно в семейной истории меня и ждал когда-то первый урок того, что в истории не все так однозначно и прямолинейно, как пишут в учебниках. Тот же прапрадед до того, как перейти к белым, с конца 1917-го служил в Красной Армии: в тылу, заведовал учетотделом Елецкого военкомата. То есть он, выходит, побывал и красным, и белым. Его старший сын воевал у белых, а младший, мой прадед, был комиссаром полка РККА на польском фронте. И отец с ним не порвал из-за этого, уже в 1920-х они начали переписываться... В нашей истории все очень сложно, вот о чем следует помнить. И безоговорочно осуждать кого-либо — это дело политика, выступающего на митинге. Дело историка, писателя — попытаться понять людей, их мотивы, разобраться в происходящем. Тогда уходят осуждение и одобрение, остаются сочувствие и благодарность Богу за сложную, трагическую, но нашу и ничью другую историю.
- Какие выводы может сделать читатель?
Необходимо еще раз напомнить о том, что лечение любого социального конфликта — дело долгое, тут должны работать несколько поколений, но все равно искры могут вспыхнуть. Когда общество доходит до открытого противостояния — значит, все предыдущие стадии уже пройдены, дальше можно пытаться договариваться по мелочам, но не в главном. Это примерно как если предлагать сегодня помириться властям Украины и ДНР: красиво, благородно, но вне политической реальности. Главный урок для нас спустя сто лет — нельзя допускать такой точки кипения, когда одна часть общества пойдет на другую (во имя чего — неважно). Для этого власть должна чутко отслеживать тенденции, просчитывать вероятия, растить лидеров, которые бы слышали людей.
КРАСНЫЕ ИДУТ!
Евгений Матонин и Ярослав Леонтьев - о своей книге «Красные».
Можно ли сказать, что главная идея вашей книги состоит в том, что представление о красных как единой силе, смывшей старую Россию, - заблуждение?
Матонин: Одна из главных. На самом деле о красных мы знаем мало, несмотря на обилие кино и художественной литературы. В памяти нынешних 50-60-летних — отлакированные мифы. Потом маятник качнулся в другую сторону, герои превратились в нехристей, пьяную матросню, по некоторым версиям руководимую агентами-масонами. Все это, конечно, имеет мало общего с истиной, как, впрочем, и то, что красный поток был однородным. Он состоял из многочисленных рек, ручьев и течений различных оттенков — от бледно-розовых, как правые эсеры, до багрово-черных анархистов и левых радикалов. Мы выбрали десятерых героев, представляющих весь цветовой спектр, и проследили, как складывались их судьбы. Кто-то не принял революцию, но оказался лояльным к власти, другие вошли в большевистскую элиту, третьи были объявлены врагами.
СОЦИАЛИЗМ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ
Леонтьев: На мой взгляд, самый большой миф — будто бы революцию делали большевики. Они пришли к власти после Октябрьского переворота, а были еще меньшевики, кадеты, анархисты, и, конечно, эсеры, ставшие после февральских событий крупнейшей политической силой и победившие на выборах в Учредительное собрание. Даже после того как Зимний был взят, блок социалистов мог бы договориться, создав широкое коалиционное правительство. За это и Лев Каменев ратовал, и идеолог партии левых эсеров Борис Камков. Считается, что вся вина лежит на Ленине, он не захотел сесть за стол переговоров. Лидеры эсеров центра и меньшевики тоже не желали иметь дела с выскочкой и узурпатором Ульяновым. Кто был конкретно против — Виктор Чернов.
- Ему было важнее, почему дошло до братоубийственной войны, отчего стороны не смогли договориться.
Леонтьев: Не знаю, можно ли так ставить вопрос... Социалисты не могли примириться с монархистами — по определению. Потому и шли в социал-демократы и социалисты-революционеры, а не в Союз Михаила Архангела. Они были таковыми не в первом поколении, на том росли, такие книги читали. Война шла уже полсотни лет со времен революционного народничества, а то и раньше. Не верили в монархию, выступали за свободу, равенство, братство. Свержение царизма было программой минимум.
Это трудно объяснить. Но я уверен.
Шлабрендорф уже вылетел в ставку?
Да, он уже в пути. Как только он выполнит мое поручение, он тотчас же позвонит мне.
Тогда вам лучше находиться у себя.
Я иду, господин фельдмаршал.
Самолет командующего группой армий «Центр» уже полтора часа находился в воздухе. Майор Шлабрендорф сидел в глубоком, уютном кресле и время от времени поглядывал в окно, стараясь определить, где они летят.
Внизу тянулись бесконечные, темные хвойные леса.
То, что они вот-вот войдут в Зону, Шлабрендорфу уже доложил шеф-пилот. Они постоянно теперь держали связь с аэродромом главной ставки. Об их пролете была предупреждена служба противовоздушной обороны. Однако при входе в Зону Шлабрендорф заметил слева «мессершмитт». Он несколько раз облетел самолет, на котором был Шлабрендорф, а потом, качнув крыльями, исчез из поля зрения.
У ног Шлабрендорфа стоял портфель, в котором лежали бумаги и бутылка «Камю» для генерала Штиффа. Настоящего «Камю»…
Шлабрендорф все еще не мог поверить, что операция «Вспышка» провалилась. Все было продумано настолько тщательно, что осечки быть не могло. Однако она произошла.
«Невольно начинаешь думать, что в словах нашего «обожаемого» фюрера о провидении, которое уже не раз спасало его, что-то есть…»
Шлабрендорф принадлежал к той группе заговорщиков, которые не прекращали своей деятельности даже в период успехов гитлеровских войск в Европе. Подобно генералу Остеру в абвере, в вермахте генерал фон Тресков и Шлабрендорф были душой уже нескольких заговоров против Гитлера. Но все попытки убрать фюрера пока не удавались.
Наконец была задумана акция, которая должна была неминуемо привести к гибели Гитлера. В группу армий «Центр» на должность начальника штаба назначили генерала фон Трескова. Командовал группой генерал-фельдмаршал Клюге. Конечно, с ним предстояло еще «поработать». Но заговорщики знали, что Клюге «не безнадежен». Так оно и оказалось.. Хотя фельдмаршал дал себя уговорить не без труда, но наконец он тоже сказал «да».
В начале марта стало известно, что Гитлер собирается посетить центральную группу войск. Этот шанс упускать было нельзя.
Пластиковой английской взрывчаткой начинили бутылку из-под коньяка. Взрыватель установили химический, кислотный. Достаточно было повернуть пробку, чтобы взрыватель «включился»: кислота разъедала проволоку и ударник освобождался.
«Бутылку» на аэродроме под Смоленском, где располагался штаб группы армий «Центр», надо было передать одному из сопровождавших Гитлера офицеров. В последний момент узнали, что с Гитлером летит генерал Хойзингер. Его заместителя, полковника Брандта, хорошо знал Шлабрендорф. Они были школьными товарищами.
Конечно, был «моральный аспект»: Брандт - старый товарищ Шлабрендорфа - погибнет вместе со всеми.
Но любое покушение на Гитлера с помощью бомбы - а этот способ был самым надежным - неминуемо приведет к гибели случайно оказавшихся рядом с ним людей.
Сначала Остер сам хотел отвезти бомбу. Но Канарис что-то заподозрил и не отпустил его в Смоленск. Тогда Остер поручил это своему другу полковнику Донаньи и генералу Лахузену. Они и привезли бомбу в Смоленск.
Шлабрендорф рассчитал время, необходимое для того, чтобы взрыватель сработал. Полчаса. Самолет как раз будет пролетать над лесными массивами Западной Белоруссии.
Гитлер в штабе группы армий «Центр» пробыл недолго.
Утром, когда он улетал, стоял легкий морозец. Деревянные избы покрывал серебристый иней.
В сторону аэродрома по расчищенной саперами дороге двинулась кавалькада машин. Первым шел «опель-адмирал». Вторым - «мерседес», который вез Гитлера. Генерал Хойзингер с Брандтом ехали в следующей машине. Фельдмаршал Клюге с фон Тресковым восседали в «хорьхе». Шлабрендорф за рулем БМВ замыкал колонну. Впереди и сзади колонны шло охранение: бронетранспортеры и мотоциклы с фельджандармерией.
Когда они прибыли на аэродром, над лесом высунулось неяркое мартовское солнце.
Клюге и Тресков поспешили к Гитлеру, который вылезал из своей машины. Последние наставления командующему и его начальнику штаба на аэродроме. Адъютанты стояли поодаль.
Гейнц! - обратился Фабиан к Брандту. - Это тот пакет, о котором я тебе говорил вчера. Передай его, пожалуйста, генералу Штиффу.
В пакете легко прощупывалась бутылка. Он без труда поместился в портфеле Брандта. Школьные товарищи обнялись.
Прости, Гейнц, если что не так, - сказал Шлабрендорф.
Ну что ты, Фабиан! Все было чудесно. Ты угостил меня вчера на славу. За мной должок…
С аэродрома Клюге, Тресков и Шлабрендорф сразу поехали в штаб и стали ждать. Штабная рация время от времени выходила на связь с самолетом Гитлера. Прошло полчаса. Сорок минут…
Хенниг фон Тресков приказал радисту вызвать командира эскадрильи истребителей, сопровождавших самолет Гитлера. Тот ответил: полет протекает нормально. Возможно, в ставку они прилетят несколько раньше.
Прошел час. Час двадцать минут. С каждой минутой становилось все яснее - покушение не удалось. Бомба почему-то не сработала.
Гитлер уже подлетал к Растенбургу.
Клюге, усталый и как бы постаревший, поднялся со своего кресла.
Похоже, господа, час не пробил…
Самолет, в котором летел, Шлабрендорф, мягко коснулся упругими колесами бетонных плит. Еще в окошко Фабиан увидел «вандерер» Роберта. Он стоял недалеко от строения, где помещался диспетчер.
Шлабрендорф легко спрыгнул на землю и поспешил к машине Роберта. Тот еще издали приветственно помахал Фабиану.
Рад тебя видеть.
Пакет у тебя?
Слава богу!
Садись, - предложил Роберт. - Тебя сразу везти в штаб или заедем ко мне?
А мы можем выехать из Зоны? У тебя есть пропуск?
Тебе захотелось сначала прогуляться? - иронически заметил Роберт.
Вот именно, прогуляться…
Беспрепятственно они миновали контрольные пункты Зоны.
Как на фронте?
Ты знаешь, Роберт, больше моего. Ничего хорошего! Правда, поговаривают о крупном весеннем наступлении, но откровенно скажу тебе, что не верю в успех.
Русские прочно держат инициативу в своих руках.
А где намечается наступление на вашем участке?
Насколько я информирован, будет наступать наша группа и группа армий «Юг». Останови здесь, пожалуйста! Ты, конечно, догадываешься, что мы с тобой везем?
Да, догадываюсь…
Извини, что я втянул тебя в эту историю. Но у меня не было другого выхода.
Сначала я хотел тебе отказать, - признался Роберт, - но потом…
Спасибо тебе, - перебил Фабиан. - Посиди здесь, а я отойду в сторонку. Если со мной что случится, скажешь, что я подорвался на мине… Или придумаешь еще что-нибудь более правдоподобное.
Может, тебе помочь? - спросил Роберт.
Ты уже помог. Теперь я справлюсь сам. - Фабиан отошел метров на триста.
«Сильный, значит, заряд», - подумал майор.
Шлабрендорф присел прямо на снег и принялся за дело. Прошло какое-то время. Невольно ухо как бы приникло к тревожной тишине, окутывавшей лес. Прошло еще несколько томительных минут. Роберт не спускал глаз с Шлабрендорфа. С минуты на минуту там, где он сидел, мог появиться огненный смерч. «Взрыв! Не так-то просто все это будет объяснить! Выдумка с миной не лучшая… О чем я думаю? Он рискует жизнью, а я?.. Пусть ничего не случится, пусть он будет жив! Господи!..»
Наконец Шлабрендорф медленно поднялся.
У тебя есть какая-нибудь лопата или что-нибудь другое, чем можно было бы рыть?
Есть саперная лопатка.
Давай ее сюда.
Когда Роберт подошел, Шлабрендорф сказал:
Не сработала. От мороза не сработал кислотный взрыватель. Мы не предусмотрели, что на высоте температура может оказаться гораздо ниже, чем нужно. Надо было применить другой взрыватель.
Роберт знал Шлабрендорфа как человека с железной выдержкой. Но спокойствие, с которым говорил Шлабрендорф о неудавшемся покушении, не могло не удивить.