За годы проведения новой экономической политики выросла доля зажиточных крестьянских хозяйств, произошло глубокое социальное расслоение в деревне. Знаменитый лозунг Бухарина «Обогащайтесь!», выдвинутый в 1925 г., означал на практике рост кулацких хозяйств. В 1927 г. их насчитывалось около 300 тыс.
В условиях проведения массовой коллективизации летом 1929 г. политика в отношении зажиточного крестьянства резко ужесточилась. Последовало запрещение принимать в колхозы кулацкие семьи, а с 30 января 1930 г. после постановления ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» началось проведение крупномасштабных насильственных акций, выразившихся в конфискации имущества, в принудительном переселении и т. д. Нередко в разряд кулаков попадали и середняки.
Критерии отнесения хозяйства к категории кулацкого были определены столь широко, что под них можно было подвести и крупное хозяйство, и даже бедняцкое. Это позволяло должностным лицам использовать угрозу раскулачивания как основной рычаг создания колхозов. Сопротивление кулачества, а также части середняков и бедноты коллективизации было сломлено жесточайшими мерами насилия.
Раскулачиваемые делились на три категории. К первой относились участники антисоветских и антиколхозных выступлений (они подлежали аресту и суду, а их семьи – выселению в отдаленные районы страны), ко второй – крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации (их выселяли вместе с семьями в отдаленные районы), к третьей – остальная часть кулаков (она подлежала расселению специальными поселками в пределах районов прежнего своего проживания). Составлением списков кулаков первой категории занимался местный отдел ГПУ. Списки кулаков второй и третьей категорий составлялись на местах с учетом рекомендаций деревенских активистов и организаций деревенской бедноты.
В итоге раскулачиванию подверглись десятки тысяч середняков. В некоторых районах от 80 до 90% крестьян-середняков были осуждены как «подкулачники». Их основная вина состояла в том, что они уклонялись от коллективизации.
Первый пятилетний план (1928/29–1932/33)
Первый пятилетний план развития народного хозяйства вступил в действие с 1 октября 1928 г. К этому времени еще не были утверждены задания пятилетки. Утверждение плана произошло на V Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г.
Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. Экономико-фи-нансовое состояние страны, ее изолированное положение в мире остро ставили вопрос об источниках, темпах и методах индустриализации. Эти проблемы должен был разрешить первый пятилетний план. Было определено три главных направления мобилизации капиталов: накопления в самой промышленности; перераспределение через государственный бюд-жет доходов других отраслей народного хозяйства; использование сбережений населения.
Предполагались рост промышленного производства на 136%, увеличение производительности труда на 110%, строительство 1 200 новых заводов. В конце 1929 г. были пересмотрены плановые задания первой пятилетки в сторону резкого увеличения и постановки экономически недостижимых целей. В начале 1930 г. появились новые сталинские директивы: 2 000 новых заводов вместо 1 200, увеличение объема промышленного производства в три раза вместо 136%.
В целях форсированного развития промышленности были повышены плановые показатели по ряду отраслей – производству чугуна, нефти и т. д. Среднегодовой прирост продукции, например, на 1931 г. подняли до 45% вместо 22% по пятилетнему плану.
Производилась перекачка средств из фонда потребления в промышленность. Так, в течение первой пятилетки доля накоплений, составлявшая до революции не более 10% национального дохода, выросла примерно до 29% в 1930 г., 40% – в 1931 г. и 44% – в 1932 г. Однако общего ускорения экономического роста не произошло. Наоборот, началось снижение темпов роста в промышленности. Первый пятилетний план не был выполнен по важнейшим показателям: по производству электроэнергии, углю, нефти, чугуну, минеральным удобрениям, тракторам, автомашинам. Вместо 103% фактический рост составил 60–70%.
Вторая пятилетка (1933–1937)
Второй пятилетний план, утвержденный XVII съездом ВКП(б) в начале 1934 г., предполагал приоритетное развитие тяжелой промышленности, завершение реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники. Плановые задания по сравнению с первой пятилеткой были умеренными. Были сооружены 4,5 тыс. предприятий, ускоренными темпами развивалась промышленность союзных республик. Возникли мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо- и авиастроительная. На развитие легкой промышленности направлялись очень ограниченные финансовые ресурсы.
Вторая пятилетка ознаменовалась широким размахом социалистического соревнования. Большое развитие получило стахановское движение. Его инициатор Алексей Стаханов в 1935 г. установил рекорд, выполнив за смену 14 трудовых норм.
Преобразования экономики, социально-поли-тическое и национальное развитие СССР в 1930-е гг. вызвали необходимость принятия новой Конституции. Это произошло 30 декабря 1936г. Основной закон страны закрепил официальную формулировку о победе социализма в СССР. Политическую основу страны составляли Советы депутатов трудящихся. Высшим законодательным органом становился Верховный Совет. Социалистическая собственность объявлялась экономической основой СССР. В связи с ликвидацией бывших эксплуататорских классов и частной собственности Конституция зафиксировала всеобщие, тайные, равные и прямые выборы в Советы. Гражданам СССР гарантировались права на труд, отдых, образование, материальное обеспечение в старости.
В последнее время, после назначения О.Васильевой министром образования вновь активизировались антисталинисты и погнали очередную волну. Что вполне ожидаемо, учитывая отношение Васильевой к Сталину. И если с так называемыми "репрессиями" уже практически все понятно, то упоминание несколько раннего периода вводит людей в недоумение. О нем известно очень много, но в то же время НИЧЕГО!... Речь о раскулачивании и колхозах.
Существует две популярные версии:
1. Злодей Сталин настолько ненавидел крестьянство, что сперва уничтожил его лучших представителей, а затем у остальных отобрал все имущество, согнал в колхозы, лишил всех прав и сделал новыми крепостными.
2. Страна нуждалась в индустриализации, а ни средств, ни людей для этого не было. Единственное место, которое могло все это обеспечить - деревня. А так как на носу война - в средствах не стеснялись.
Первая конечно смехотворна, но ее поддерживают потомки тех самых раскулаченных, их круг общения, всевозможные борцуны с "кровавым режЫмом" и прочие склонные к зомбированию и не утруждающие себя размышлениями сограждане. Вторую поддерживают "коммунисты", но она тоже не отвечает на все вопросы и грешит исторической достоверностью. А истина, как говорится, лежит где-то посередине!...
К слову сказать, оба моих деда были раскулачены. Нет, кулаками в классическом определении они не были, просто крепкими трудолюбивыми крестьянами, сильно отличавшимися от окружавших люмпенов. Вот завидущие односельчане с ними и расправились - такое в деревне практиковалось сплошь и под шумок борьбы с кулаками. Но деды не потерялись, не сломались, а радикально сменили образ жизни! Один завербовался охотником, кем и проработал всю жизнь, и даже в войну получил бронь, хотя и рвался на фронт, под предлогом: "Снайперов на фронте хватает, а кто будет зарабатывать стране золото?" Другой подался в город и поступил на службу в НКВД, где и проработал до самой смерти в 1989. Ни у одного не было обид на советскую власть - она тут причем?
Что такое раскулачивание?
30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». С этого момента принято отсчитывать начало одного из наиболее драматических событий в истории довоенного СССР – раскулачивания, которое до сих пор остается предметом жарких эмоциональных обсуждений.
Что же из себя представляло раскулачивание? Со стороны либералов мы слышим заявления о войне против крестьянства, со стороны патриотов-сталинистов – рассуждения о подавлении кулацкого террора, направленного против столь необходимой стране коллективизации. Оставим идеологию и эмоции в стороне и обратимся к сухим фактам.
Раскулачивание рассматривалось государством как кампания по уничтожению кулачества как класса. Производилось оно следующим образом. Сразу же после выхода постановления на территориях, где проводилась сплошная коллективизация, создавались специальные «тройки», состоявшие из первого секретаря райкома партии, председателя райисполкома и уполномоченного ГПУ. Они рассматривали вопрос о принадлежности того или иного крестьянина к кулацкому классу. Кулаки разделялись на три категории. К первой принадлежали организаторы и исполнители террористических актов и антисоветских восстаний – они передавались органам ГПУ для выяснения меры их личной вины, а члены их семей выселялись в отдаленные районы страны. Ко второй относился «оплот кулачества в деревне», они с членами семей тоже выселялись в отдаленные районы. К третьей категории принадлежали все остальные кулаки, которые вместе с семьями выселялись за пределы колхозных земель, но в своем районе (то есть они не попадали в спецпоселения). Имущество выселенных конфисковывалось и становилось колхозным, переселенцам выдавались небольшие средства для устройства на новом месте.
Прибывшие на новое место кулаки (главным образом, второй категории) и члены их семей приобретали статус спецпереселенцев. В число спецпоселенцев входили не только кулаки, но и выселенные из городов антиобщественные элементы (бродяги, пьяницы), а также лица, совершившие не тяжкие правонарушения, которым лагерь заменили спецпоселением. Жили они в спецпоселках, построенных в местностях, где ощущался недостаток рабочей силы, находящихся не ближе 200 километров от границ, железных дорог, городов и селений.
Их не принимали в профсоюзы и в партию, из их зарплат удерживались деньги для содержания администрации спецпоселения (в которую, кстати, входили и активисты-спецпоселенцы), наконец, они были лишены избирательных прав. Однако у них были и льготы – вплоть до 1934 года они освобождались от всех налогов и сборов, а также от военной службы, в том числе и в годы войны.
С 1933 г. прекращаются массовые высылки и по сути прекращается раскулачивание как кампания всесоюзного масштаба. В том же году начинается постепенное возвращение спецпоселенцам гражданских прав. С 1933 г. государство возвращает избирательные права детям спецпоселенцев, достигшим совершеннолетия. С 1935 г. дети спецпереселенцев, окончившие среднюю школу, могли покинуть поселение для поступления в техникум или вуз. С того же 1935 г. избирательные права возвращаются всем бывшим спецпереселенцам.
Всего за два года кампании (1930–1932) было переселено около двух миллионов человек, то есть около 400 тысяч семей, или около 2% от тогдашнего населения СССР. Власть сама признавала, что при раскулачивании были допущены ошибки и кулаками были объявлены те, кто ими не являлся, и делала попытки выявить «неправильно высланных» и освободить (хотя, естественно, освободили далеко не всех). Немало кулаков сумело избежать репрессий и депортации, распродав или бросив свое имущество и уехав в города, где они выдавали себя за середняков или бедняков. Такое «самораскулачивание» приобрело довольно широкий размах.
Одним словом «раскулачивание» были названы две разных государственных кампании, в каждой из которых в термин «кулак» вкладывалось свое особенное значение (именно поэтому и была произведена классификация кулаков на категории). Первая кампания – это военно-полицейская операция по обезвреживанию и наказанию организаторов и исполнителей террористических актов, то есть «кулаков первой категории» (в которую фактически включали всех активных деревенских антисоветчиков, ассоциируя их с кулаками лишь в силу необходимости рассматривать конфликт через призму официальной классовой теории). Понимаю, что для многих современных людей, особенно молодых, которые учили историю по учебникам, изданным фондом Сороса, существование в советской деревне 1920–1930-х гг. терроризма будет откровением. Но если мы заглянем в газеты того времени, в исследования современных историков коллективизации, наконец, в рассекреченные в наши дни документы ОГПУ конца 1920-х – начала 1930-х, то мы увидим: начиная с 1927 г. регулярно с мест поступали сообщения об убийствах коммунистов, советских служащих, работников милиции и даже учителей, приехавших из городов. Статистика сообщала, что в 1927 г. был зафиксирован 901 случай так называемого кулацкого террора, а за семь месяцев 1928 г. – уже 1049 случаев. Кстати, терроризм везде в современном мире считается тяжким преступлением независимо от того, каковы мотивы террористов.
Вторая кампания – это операция по расформированию класса кулаков, превращение их в спецпоселенцев, с тем чтобы после «трудового перевоспитания» они и их дети вернулись в состав обычных граждан Советской страны. Здесь под кулаками (точнее, «кулаками второй категории») понимались члены отделившихся от крестьянского общества (общины) индивидуальных крестьянских хозяйств, систематически использовавших труд наемных работников – батраков. Конечно, в реальности в разряд таковых попадали и просто зажиточные крестьяне, использующие лишь труд членов своей семьи, и даже не очень зажиточные, особенно если те деятели администрации, которые занимались раскулачиванием, имели с ними личные счеты, но это была ожидаемая и объяснимая аберрация, связанная с человеческим фактором.
Однако если вина кулаков-террористов была очевидной – они совершали такие уголовные преступления, как убийства, поджоги, избиения, строго наказуемые в любом обществе, в том числе и демократическом, – то вина всех остальных кулаков не совсем понятна. Современные либералы склонны вообще отмахиваться от этого вопроса, считая, что никакой вины перед государством у них и не было и, более того, ничем они государству не были обязаны. По мнению либеральных обличителей коллективизации, кулаки пали жертвой революционного утопизма большевистского руководства, которое пожелало перестроить жизнь в согласии со своими теоретическими установками. Патриоты-сталинисты в общем-то не отрицают, что никакой особенной вины за кулаками, не участвовавшими в борьбе против советской власти, не было. Патриоты лишь не согласны с тем, что сталинские планы коллективизации были утопичными и разрушительными для деревни и страны. Напротив, они доказывают, что без коллективизации стала бы невозможной индустриализация и победа в Великой Отечественной войне. Но кулаки и тут предстают как жертвы, пусть и необходимые и оправданные в исторической перспективе.
За какую же такую вину, которая была известна современникам, но не известна нам, пострадали кулаки? Для того чтобы это понять, нужно разобраться с тем, когда и с какой целью была создана социальная группа кулаков, которая была подвергнута репрессиям в 1930–1932 гг., и что она из себя представляла.
Кто такие советские кулаки?
Вопрос этот может показаться странным. Разве не внушают нам постоянно, что класс сельских фермеров-буржуа, или, как их назвали большевики, кулаков (хотя в русской деревне кулаками называли не только фермеров, но и сельских ростовщиков и вообще всех деревенских богатеев), никто не создавал, он возник сам по себе, по мере разложения общины и выделения в ней зажиточных крестьян, прибиравших к рукам землю, средства производства и бедных крестьян, превращавшихся в сельских пролетариев – батраков? Реформа Столыпина, по которой был разрешен выход из общин и частное землевладение, лишь подвела юридическую базу под существование кулачества.
Все это, возможно, и так, но только вот дореволюционные кулаки не имели никакого отношения к тем кулакам, которых раскулачивали и выселяли в 1930-х. Специалисты по истории российского крестьянства однозначно заявляют: старое кулачество погибло – и как класс, и даже физически – в 1917–1921 гг. Летом и осенью 1917 г., после того как царский режим пал, а Временное правительство не смогло установить сколько-нибудь твердую власть, село фактически перестало подчиняться государству.
Русские крестьяне начали «черный передел», о котором они мечтали несколько столетий. Сначала крестьянские общины присвоили 44 миллиона десятин помещичьих земель, при этом сжигая помещичьи усадьбы и убивая помещиков и членов их семей, если те не успевали скрыться. Затем пришел черед «фермеров», которые некогда воспользовались правами, данными им реформой Столыпина, и вышли из общины, превратив свой надел в частную собственность. Под дулами винтовок и вилами они возвращались в общины, а их земли обобществлялись. Свои требования крестьяне выразили в наказах, которые легли в основу декрета «О земле», принятого II съездом Советов и проводимого в жизнь большевистским Совнаркомом. Этот декрет провозглашал два принципиальных тезиса:
Право частной собственности на землю отменяется.
Наемный труд не допускается.
Таким образом, декрет «О земле» провозглашал передачу всей земли в России государству и право коллективных хозяйств (земледельческих общин, коммун и т.п.) пользоваться ею, но только с использованием своего собственного труда. Недаром этот декрет получил название закона о социализации земли. Как видим, он подводил юридическую базу под уничтожение кулачества как класса. Кулак – это ведь сельский буржуа, который, имея землю в частной собственности, нанимает для ее обработки батраков-пролетариев, а если земля больше не является частной собственностью и наемный труд запрещен, то невозможно и существование кулака.
Те немногочисленные кулаки, которые умудрились сохранить свои хутора и выселки и после декрета «О земле», воспользовавшись состоянием безвластия, которое царило в годы гражданской войны, были раскулачены и частично уничтожены продотрядами и комбедами, созданными Советской властью в 1918 г., которая, после того как в городах начался голод, взяла решительный курс на изъятие «хлебных излишков из рук кулаков и богатеев», как говорилось в соответствующем декрете 1918 г. Сопротивляясь, кулаки организовывали вооруженные выступления против коммунистов или переходили на сторону белых, что в конце концов привело к тому, что практически все они были уничтожены к концу гражданской войны. Как замечают историки: «Можно с уверенностью утверждать, что к 1922 г. дореволюционных кулаков в российской деревне не осталось».
Откуда же в советской деревне снова появились кулаки? С введением НЭПа государство пересматривает некоторые положения аграрной политики. В 1922 г. ВЦИК принял закон о трудовом землепользовании и новый Земельный кодекс РСФСР. По этому закону отдельные крестьяне (конечно, вместе со своими семьями) снова получили право выделиться из коллективного хозяйства (общины, коммуны, ТОЗа) и получить отдельный участок земли, который уже не подвергался общинным переделам, но закреплялся за данной семьей и для обработки которого крестьянское хозяйство могло при определенных условиях нанимать работников-батраков. Эти «отделившиеся» от общины крестьянские семейства, вскоре превратившиеся в зажиточных, во многом за счет применения наемного труда и получили прозвище кулаков, поскольку напоминали крестьянам-общинникам столыпинских отрубщиков и хуторян. Власть, которая мыслила категориями классовой теории и везде стремилась найти буржуа и пролетариев, также признала их сельскими буржуа наподобие дореволюционных кулаков-фермеров. Однако если мы заглянем в законы Советского государства того периода, то обнаружим, что они существенно отличались от сельских буржуа.
Первое и самое важное – они не были владельцами земельных участков, на которых жили и которые обрабатывали. В Земельном кодексе 1922 г. ясно говорилось, что все земли сельскохозяйственного предназначения принадлежат государству и находятся в заведовании Народного комиссариата земледелия (министерства сельского хозяйства). Крестьян, в том числе и отделившихся от общины, закон объявлял «землепользователями», которым бессрочно и бесплатно предоставляется право вести сельское хозяйство на государственной земле. Государство в лице земельных органов выдавало им участки земли. Землю эту нельзя было продать, завещать, подарить, отдать под залог. Попытка сделать это заканчивалась для землепользователя не только уголовным наказанием, но и тем, что это участок отбирался у его семьи навсегда. Аренда разрешалась в исключительных случаях.
Главнейшей обязанностью землепользователей была сельскохозяйственная обработка земли (если она прекращалась, то участок у землепользователя государство отбирало) и выплата сельскохозяйственного (продовольственного) налога государству (строго определенного государственными органами количества сельхозпродукции или денежного ее эквивалента). До 1923 г. налог вносился только продукцией, прежде всего хлебом. С 1923 по 1924 г. он вносился частично продукцией, частично деньгами, а с 1924-го – преимущественно деньгами. Налог был прогрессивным, поэтому большая его часть ложилась на зажиточных землепользователей, и особенно использующих батрацкий труд, то есть кулаков. Крестьяне-бедняки вообще были от него освобождены и, более того, получали материальную помощь от государства. Оставшиеся после выплаты продналога излишки крестьяне могли продавать на рынке, но и тут были свои правила: государство покупало хлеб по фиксированным невысоким ценам, поскольку ставило своей целью обеспечение всего населения страны недорогими продуктами. Частично государство оплачивало сельскохозяйственную продукцию промышленными товарами.
Такова была тогдашняя социальная реальность, если глядеть на нее не через призму идеологии, а непосредственно, воспринимая вещи, какими они были на самом деле. Исходя из них понятно, что кулак в деревне 1920-х гг. (или индивидуальный трудовой землепользователь, как правильнее его называть и как его именовал закон) – никакой не буржуа, то есть частный собственник средств производства, а пользователь или распорядитель государственной земли, имеющий определенные права и обязанности, даденные и возложенные на него государством. Среди его прав главнейшее – право на более или менее свободную трудовую обработку земли с применением батрацкого труда лишь в самом крайнем случае и при условии, что сам кулак работает наравне с батраком; среди его обязанностей главнейшая – значительную часть результатов труда сдавать государству или продавать по твердым ценам.
Бухаринский курс опоры на кулака
В 1925 г. в партии развернулась дискуссия между двумя фракциями – левой, которую возглавлял Л.Троцкий, и правой, которую возглавлял Н.Бухарин. Левые предлагали программу сверхиндустриализации, то есть скорейшего создания в СССР собственной индустрии за счет высокого налогообложения деревни, и прежде всего ее наиболее зажиточного слоя – кулаков; правые же, напротив, предлагали всячески поддержать крестьян, особенно зажиточных, в их стремлении обогащаться, с тем чтобы обеспечить города сельхозпродукцией и постепенно переходить к медленной поэтапной индустриализации и медленной коллективизации сельского хозяйства сугубо на добровольной основе. Партийное большинство и, главное, «аппаратная фракция», которую возглавлял Сталин, взяли сторону Бухарина и правых, что и предопределило крах троцкистов.
Такой выбор был не случаен. За программой сверхиндустриализации Троцкого стоял его тезис о невозможности построения социализма в отдельно взятой стране и расчет на скорейшую пролетарскую революцию в странах Западной Европы, прежде всего в Германии. Сталин, как здравомыслящий, реалистично рассуждающий политик, не верил в эту перспективу и, напротив, справедливо считал, что налицо все симптомы падения революционной активности в Европе. А это значило, что нужно как-то обустраивать жизнь в Советской стране своими силами, не надеясь на помощь победоносных немецких и французских пролетариев. Обустройство же это предполагало в первую очередь обеспечение городов сельхозпродукцией, и прежде всего хлебом. Во вторую очередь – экспорт зерна за рубеж для закупки там необходимых технических средств для начала индустриализации.
В этих условиях Сталин, поверив заверениям Бухарина, сделал ставку на деревенского кулака, а не на общину. Для этого были, впрочем, и прагматические основания. Кулацкие хозяйства, хотя и считались индивидуальными, на самом деле были достаточно крупными. Как правило, кулаками в деревне становились многодетные крестьяне, их семьи могли состоять из 20 человек, поскольку дети со своими семьями не отделялись и оставались жить общим хозяйством с родителями. Всем им полагалась земля, так как по советским законам, в отличие от дореволюционных, землю выделяли по едокам, а не по душам, и женщинам земля также полагалась. Кулакам сподручнее было использовать машины и механизмы для обработки земли и получения урожая (не говоря уже о том, что у них были и деньги для закупки машин и механизмов).
Действительно, в 1920-е гг. кулацкие хозяйства были механизированы в большей степени, чем общинные и коллективные. Не случайно в постановлении 1929 года «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс законов о труде», одним из важных признаков кулацкого хозяйства считалось наличие сложных сельскохозяйственных машин с механическими двигателями. По данным 1927 г., 3,2% кулацких хозяйств обладали 21,7% машин, тогда как бедняков в деревне было 26,1%, а им принадлежало всего лишь 1,6% машин.
Понятно, что кулацкие хозяйства в связи с этим были экономически эффективнее: 3%-ная кулацкая прослойка сдавала и продавала государству около 30% всего хлеба, сдаваемого и продаваемого деревней.
По этой причине Сталин поддержал группировку Бухарина, взявшую курс на поддержку кулака. Конечно, официально этот курс назывался не так, а, как бы сейчас сказали, более политкорректно: «лицом к деревне», и свой лозунг «Обогащайтесь!» Бухарин формально адресовал не только кулакам, но и всем крестьянам. Но всем и в стране, и за рубежом было понятно: это именно курс на поддержку кулачества. Кулак имел полное право, следуя призыву Бухарина, увеличить эффективность своего хозяйства за счет найма новых батраков, и фракция Бухарина шла в этом ему навстречу. В 1925 г. Совет народных комиссаров выпускает «Временные правила об условиях применения подсобного наемного труда в крестьянских хозяйствах» и инструкцию к ним. Эти документы значительно расширили права кулаков по эксплуатации наемных работников.
Конечно, права батраков тоже были в законе оговорены: кроме права на подписание трудового договора и на зарплату не ниже определенного минимума, которые у них уже были, согласно кодексу 1922 г., батрак или батрачка получали теперь право на страховку за счет кулака, право на один выходной день в неделю и на выходные в праздники, право на одноразовое питание за счет кулака, на выходное пособие в случае увольнения без предупреждения, на двухнедельную плату в случае болезни или родов, на членство в профсоюзе и т.д. Закон запрещал труд детей до 14 лет и использование подростков и беременных на тяжелых работах. Но при всех ограничениях, налагаемых на кулака, закон фактически был составлен и в его интересах.
Кроме того, в том же 1925 г. принимается подготовленное Рыковым – сторонником Бухарина – постановление, которое снижало на 40% размер сельхозналога и расширяло возможности получения кредита для крестьян. Понятно, что и эти меры были выгодны кулачеству, поскольку налог был прогрессивный, и именно на кулаков он ложился тяжким грузом.
Итак, в 1925 г. советское государство поворачивается лицом к кулаку (отделившемуся от общины землепользователю, использующему наемный труд). С ним заключается своеобразный договор, не отраженный в официальных документах, но понятный каждому из современников тех событий на правах «неявного знания». Суть договора была проста: государство разрешает кулаку обогащаться за счет усиления эксплуатации батраков и к тому же защищает его от гнева бедняков (поскольку небогатая часть деревни восприняла этот закон негативно, гнев на кулаков был большим и он мог вылиться в стихийные расправы с ними). Кулаки, в свою очередь, обязуются обеспечивать город сельхозпродуктами, прежде всего хлебом, по твердой, выгодной государству цене и выплачивать повышенный (доходивший до 25%) налог. С точки зрения государства кулаки, отделившись от общины и решившись нанимать батраков, самим фактом этого молчаливо соглашались выполнять условия данного негласного договора, ведь именно от государства кулаки получали все то, что делало их сельхозпроизводителями и приносило им прибыль, – и землю, и право на найм батраков. В глазах государства это не был договор между двумя равноправными и свободными субъектами, ввиду того, что кулаки были фактически государственными землепользователями со своими обязанностями.
Кулацкая стачка и кулацкий террор
Весь 1926 г. этот договор соблюдался. Но уже в 1927 г. кулаки начинают срывать план по хлебозаготовкам. Осенью 1927 г. государству удалось купить всего лишь 2,4 миллиона тонн хлеба против 5,8 миллиона за тот же период прошлого года. Цена, которую предлагало за хлеб государство, не устраивала кулаков, в руках которых были сосредоточены основные запасы хлеба. Промтовары им не были нужны, в лавках крестьяне покупали лишь табак, керосин, спички, мыло, но ими запаслись вдоволь в период НЭПа.
Хлеб у кулаков был. В 1927 г. в России был хороший урожай. Но продавать его по низкой цене государству для обеспечения города они не желали. Они предпочитали прятать хлеб, дабы на следующий год, когда государство вынуждено будет поднять цены, продать его дороже. Если кулаки и продавали хлеб, то преимущественно частным торговцам, которые в городе перепродавали его на 50–100% дороже.
Результатом этого стал городской продовольственный кризис 1928–1929 гг., про который сегодня мало кто вспоминает, поскольку это несколько портит благостную историю, которую твердят наши антисоветчики, – про злого Сталина, который ни за что обидел крепких хозяев. Но для горожан того времени (да и для деревенских бедняков, на которых кулацкий срыв хлебозаготовок тоже сказался) это был шок.
Люди уже отвыкли от очередей и талонов, которые, казалось, навсегда ушли в прошлое вместе с гражданской войной и послевоенной разрухой. И вот вдруг на одиннадцатом году Советской власти, когда нет никакой войны и никакой интервенции, в городах снова не хватает хлеба, хлебобулочных изделий, затем исчезают с прилавков другие продукты питания: мясо, молоко, чай, сахар, наконец – продовольственные товары.
В городах растет возмущение, в ЦК, в Верховный Совет шлют письма недоумевающие граждане. Партийные оппозиционеры распространяют листовки – Троцкого всего лишь год назад выслали из СССР, троцкистские фракции в парторганизациях многочисленны и сильны.
Население городов требует введения карточной системы, чтобы хоть как-то победить спекулянтов и иметь гарантированный кусок хлеба. На местах карточки вводятся уже в 1928 г., а 21 февраля 1929-го эта практика распространяется на всю страну. Сначала вводятся карточки на хлеб, затем на другие продукты вплоть до картофеля. Владельцы карточек делились на категории, больше всех получали рабочие, которым выдавали карточки 1-й категории, затем совслужащие – обладатели 2-й категории, затем пенсионеры, безработные, имевшие 3-ю категорию. Совсем не получали ничего лишенцы – бывшие дворяне, священники и т.п. Была создана сеть общепита – столовых, зачастую закрытых, для работников определенного ведомства, где можно было получить обед по сниженной цене. Столовые открывались на заводах, в учреждениях, люди приходили туда целыми семьями.
Сталина очень беспокоила эта ситуация. Существует распространенная точка зрения, которую разделяют и патриоты-сталинисты, и либералы-антисоветчики, что коллективизация и раскулачивание были нужны Сталину для проведения ускоренной модернизации. Это мнение еще в 1930-е гг. высказал непримиримый враг Сталина – Троцкий, который упрекал вождя СССР в том, что он «украл», видоизменив, его идею
сверхиндустриализации. И.В. Сталин был категорически не согласен с такими утверждениями. В своей знаменитой ночной беседе с Черчиллем Сталин так объяснял необходимость коллективизации: «…Чтобы избавиться от периодических голодовок, России было абсолютно необходимо пахать землю тракторами. Мы должны были механизировать свое сельское хозяйство». Думаю, так оно и было, больше всего Сталина напугал именно голод в городах. Как человек старшего поколения, Сталин прекрасно помнил, что роковые события 1917 г. – когда в одночасье рухнула целая империя и на ее пространстве на четыре долгих года утвердился кровавый хаос – были спровоцированы такой же кулацкой забастовкой. В 1915 г. в России, уже год ведущей изнурительную войну, начался экономический кризис. Хотя был хороший урожай, крестьяне, и прежде всего кулаки, не пожелали продавать хлеб государству по низкой цене. Чтобы избежать голода в городах и недоснабжения армии, царское правительство вводит продразверстку и создает продотряды, перед которыми ставилась задача изъять у крестьян 772 миллиона пудов хлеба. (Это только полуграмотные либералы рассуждают о том, что продразверстку ввели злыдни-коммунисты; как видим, и царские министры не видели другого способа для снабжения города и армии хлебом.) Однако продразверстка была сорвана в силу коррумпированности царских чиновников. В отличие от большевистских комиссаров, они, получив от кулака мзду, выдавали ему справку, что по бедности он не подлежит продразверстке, и город так и оставался без продуктов. Февральская революция, кстати, и началась с голодных очередей в Петрограде, на складах которого закончилось продовольствие.
Предложение Бухарина и Рыкова пойти на уступки кулакам, повысить закупочные цены до уровня, который кулаков устраивал, для Сталина были неприемлемы. Он совершено справедливо считал, что если государство поступит так, то оно навсегда станет объектом кулацкого шантажа и так и не решит продовольственной проблемы (не говоря уже о проблеме индустриализации). А не решить этой проблемы – значит утерять власть и снова ввергнуть страну в хаос. Решение же состояло в реформе сельского хозяйства, а точнее, в отказе от ставки на кулака, который оказался крайне непрочным союзником, и в ставке на коллективные хозяйства. Кулак не справился с ролью назначенного государством землепользователя, обязанного снабжать город сельхозпродукцией, и поэтому он должен ответить за это. Причем не по отдельности, а как класс, ведь не по отдельности, а всем классом кулаки получали от государства в 1922 и 1925 гг. особые права, ставшие залогом их обогащения. Государство законодательными актами 1922 и 1925 гг. сформировало социальную страту постреволюционных кулаков, поэтому государство и имело полное право эту страту расформировать.
Раскулачивание выглядело в глазах абсолютного большинства советских людей того времени (естественно, кроме самих кулаков и их родственников) как вполне справедливая и обоснованная кампания. Более того, как кампания по-своему еще и гуманная, как бы парадоксально это ни звучало сегодня.
Ведь, во-первых, кулачество за свою попытку удушить государство костлявой рукой голода – то самое государство, которое и дало кулачеству возможность обогатиться – было лишь поражено в правах и после пребывания в спецпоселениях вернулось к нормальной жизни (для детей кулаков это возвращение произошло даже гораздо раньше – в конце 1930-х гг.). И во-вторых, выселяя кулаков в отдаленные районы, Сталин фактически спас их и членов их семей от внесудебных расправ со стороны деревенской бедноты, которые уже начались по всей России. Беднота была крайне озлоблена против бывших «хозяев жизни». Тут накопилось многое – и обиды бывших батраков, и ненависть к богатству, нажитому не только своим, но и чужим горбом, и месть за кулацкий террор, и, наконец, простое понимание того, что если бы не срыв кулаками хлебозаготовок, вызвавший голод в городах, коллективизация могла бы начаться гораздо позже и пройти гораздо менее болезненно.
Это понимали современники, но потомки об этом уже забыли.
Эта тема в постсоветские годы превратилась в инструмент пропаганды (впрочем, отнюдь не беспочвенно). Знать причины, масштабы, методы и результаты раскулачивания необходимо именно затем, чтобы понять исторические события и человеческие судьбы.
Предыстория вопроса
Кулаком в русском селе называли богатого крестьянина, применяющего в хозяйстве труд батраков. Эти «крепкие хозяйственники» нередко обходились с односельчанами неуважительно и явно эксплуатировали их, так что любви к кулакам большинство крестьян не испытывало.
Настоящие, дореволюционные кулаки были раскулачены (лишены значительной части земли и имущества) еще в 1918-1923 годах. Их земли и орудия были распределены между бедняками.
Но к началу 30-х, на волне , появилось новое кулачество. Часть его составляли бывшие бедняки и середняки, сумевшие «пробиться в жизни». У них опять появились собственные мельницы, машины и торговые предприятия, и психология стала собственнической. Эту прослойку не устраивало увеличение госзакупок и объявленный правительством курс на коллективизацию села. Им явно не хотелось отдавать государству выращенную своими стараниями сельхозпродукцию и работать в одной связке с бездельниками и пьяницами, которых тогда (да и сейчас) хватало.
Причины борьбы с кулаками
В конце 1920-х годов в стране стартовала новая волна борьбы с кулачеством. На то имелся ряд объективных причин, а степень их уважительности каждый оценивает на свой вкус.
- Запланированная и необходимая стране индустриализация требовала денежных поступлений, а их можно было получить только от торговли продуктами. Зажиточные крестьяне не спешили продавать излишки хлеба по госценам.
- Для облегчения контроля за поступлениями сельхозпродукции был объявлен курс на коллективизацию. Кулаки сопротивлялись коллективному хозяйствованию.
- Зажиточное крестьянство неизменно оказывалось во главе различных волнений и мятежей в деревне в 20-е годы.
Таким образом, очевидно, что интересы сталинского государства и кулачества в конце 20-х годов полностью разошлись.
Законность и методы
Сегодня практику раскулачивания часто называют незаконной. Это не так – она проводилась на основании серьезных документов, в первую очередь Постановлений ЦК ВКП(б), которые в то время официально имели силу закона. Главным в этом вопросе было постановление от 30 января 1930 года. На него опирались представители местных администраций, принимая решения о репрессиях по отношению к зажиточному крестьянству.
С юридической точки зрения, раскулачивание представляло собой административную меру. Состояло оно в изъятии имущественных излишков и принудительном переселении в оговоренные районы на специально отведенные участки. Регион (Север, Сибирь, или соседний район) и условия зависели от степени «контрреволюционности» главы семьи (по этому показателю выделяли 3 категории). Судить должны были только явных противников власти, индивидуально. Однако у органов НКВД всегда был план посадок и на селе политика раскулачивания помогала его выполнять.
На новом месте поселенцы ограничивались в правах и привлекались к работам на земле или в кустарных промыслах. На перемещение или устройство на другую работу им приходилось запрашивать разрешения местных органов власти.
Поэтому главную проблему раскулачивания составлял уровень честности и сознательности этих самых органов власти. Там, где они выполняли дух закона, все обходилось сравнительно малой кровью. Но даже руководство страны отмечало многочисленные злоупотребления – конфискацию личных вещей и даже физическое устранение неугодных. Еще проблему составляла нечеткость определений – в кулаки можно было записать кого угодно.
Данные статистики
Поэтому столь трудно вычислить реальное количество жертв раскулачивания. Сейчас иногда указывают число 4 млн. человек. Но в число репрессированных по этому показателю включались зачастую те, кто пострадал за несогласие с властью (а не по имущественному признаку) и даже мелкие сельские преступники. Так, один крестьянин с востока Украины имел привычку, «заложив за воротник», гонять свою жену по селу топором и при том рассказывать громко, что она – «проклятая кулачка». Власть рассуждала логически: муж кулачки – кто?
Image caption Зерно для диктатуры пролетариата обошлось примерно в полмиллиона жизней
80 лет назад в Советском Союзе развернулась кампания террора и экспроприации зажиточного крестьянства, вошедшая в историю как "раскулачивание".
Некоторые современные исследователи предпочитают называть ее "раскрестьяниванием".
Во время одной из союзнических конференций второй мировой войны Сталин сказал Черчиллю, сунувшемуся к нему с соболезнованиями по поводу огромных людских потерь СССР: "При коллективизации мы потеряли не меньше".
"Я так и думал, ведь вы имели дело с миллионами маленьких людей", - заметил Черчилль.
"С десятью миллионами, - ответил Сталин. - Все это было очень скверно и трудно, но необходимо. Основная их часть была уничтожена своими батраками".
Сколько людей пострадало на самом деле?
Image caption Главной мишенью стали крепкие хозяева"Кулаки" делились на три категории. Главы семей, проходящих по первой категории, арестовывались как "злостные контрреволюционеры" и направлялись в лагеря, а их семьи - на поселение. Вторая категория ехала в "холодные края" вместе с отцами, третьей разрешалось после конфискации имущества устроиться на заводы и стройки.
Точные данные имеются лишь о количестве расстрелянных, арестованных и сосланных, поскольку в ГПУ учет был, так или иначе, налажен.
Первоначально установленную квоту в 60 тысяч арестованных и 400 тысяч высланных многократно перекрыли.
В резолюции на докладе о ходе арестов от 15 февраля 1930 года шеф ОГПУ Генрих Ягода потребовал от подчиненных временно оставить в покое "попов и купцов" и сосредоточиться исключительно на "кулаках".
На поселение отправили 2 млн. 926 тыс. 884 человека, из них за 1930-1931 годы - 2 млн. 437 тыс. 062 человека.
Разница между количеством сосланных и прибывших на место ссылки составила 382 тыс. 012 человек.
Первая же перерегистрация в январе 1932 года обнаружила "недостачу" еще 486 тыс. 370 человек умерших и беглых.
Раскулачивание - политическая репрессия, применявшаяся в административном порядке местными органами исполнительной власти по политическим и социальным признакам на основании постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. "О мерах по ликвидации кулачества как класса" Определение Верховного суда РФ от 30 марта 1999 г.
Согласно секретной справке, подготовленной в 1934 году оперативно-учетным отделом ОГПУ, около 90 тысяч кулаков погибли в пути следования, еще 300 тысяч умерли от недоедания и болезней в местах ссылки, около половины из них - в 1933 году, когда в СССР разразился массовый голод.
За активное сопротивление коллективизации только в 1930 году было казнено 20 тыс. 200 человек.
По данным НКВД на 1940 год, с поселения бежало 629 тыс. 042 бывших "кулака", из них поймали и возвратили 235 тыс. 120 человек.
Большинство числившихся пропавшими без вести, вероятно, сумели спастись и раствориться на необъятных просторах страны, но многие пропали в тайге.
"Преступление" отца Павлика Морозова заключалось, как известно, в том, что он, будучи председателем сельсовета в Тобольской области, за взятки выдавал сосланным кулакам "бланки с печатями", дававшие тем возможность уехать и попытаться начать новую жизнь.
Подводя скорбный итог, можно сказать, что репрессиям подверглись свыше трех миллионов человек, из которых около 500 тысяч погибли.
Зигзаги генеральной линии
Пока шла борьба за власть с Троцким, Сталин критиковал его тезисы о "сверхиндустриализации" и "форсированной перекачке средств из деревни в город" и даже получил от главного оппонента прозвище "крестьянский король".
На XIV съезде партии в декабре 1925 года он назвал ошибочным лозунг "Бей кулака!" и высказался против "возврата комбедовской политики", которая, по словам Сталина, вела "к провозглашению гражданской борьбы в нашей стране" и "к срыву всей нашей строительной работы".
Новые ветры задули в 1928 году.
15 февраля "Правда" вдруг опубликовала большую подборку материалов о "тяжелой ситуации на селе", "повсеместном засилье богатого крестьянства" и зловредных "кулацких элементах", которые якобы пробираются на должности секретарей партячеек и не пускают в партию бедноту и батраков.
Революция наделила крестьян землей. Теперь им предстояло вернуть землю, скот в коллективное пользование и вместо "мое" учиться говорить "наше". Эдвард Радзинский, историк
С этого момента пропагандистская кампания пошла по нарастающей. Газеты изо дня в день публиковали письма "возмущенных трудящихся": "Кулаки - эти яростные враги социализма - сейчас озверели. Надо их уничтожать, выносите постановление об их выселении, отбирайте у них имущество, инвентарь".
Пресса подняла на щит некоего красноармейца Воронова, который на письмо отца: "последний хлеб отбирают, с красноармейской семьей не считаются", ответил: "Хоть ты мне и батька, ни слова твоим подкулацким песням не поверил. Я рад, что тебе дали хороший урок".
28 мая 1928 года на встрече со слушателями Института красной профессуры Сталин впервые публично заявил, что есть верный и надежный способ изъятия хлеба у крестьян: "это переход от индивидуального крестьянского хозяйства к коллективному, общественному хозяйству", а на июльском пленуме ЦК впервые сформулировал знаменитый тезис об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму.
За зажиточных крестьян попыталась вступиться правая оппозиция. Николай Бухарин говорил о возможности "постепенного врастания кулака в социализм через кооперацию" и призывал "не ссориться с мужиком". Алексей Рыков заявлял, что "наступление на кулаков нужно проводить, разумеется, не методами так называемого раскулачивания".
На одном из пленумов ЦК сторонники умеренного подхода сумели провести резолюцию: "Обеспечить содействие дальнейшему подъему производительности индивидуального мелкого и среднего крестьянского хозяйства, которое значительное время будет еще базой зернового хозяйства в стране".
Image caption Николай Бухарин советовал не перегибать палкуОднако в апреле 1929 года Бухарина и Рыкова вывели из политбюро. Развернулось "всенародное осуждение" - собрания должны были проводить даже воспитательницы детских садов и кладбищенские могильщики.
3 октября 1929 года политбюро выпустило секретную директиву о "применении против кулаков решительных мер вплоть до расстрела".
7 ноября в опубликованной в "Правде" программной статье "Год великого перелома" Сталин выдвинул задачу проведения сплошной коллективизации: "Превращается в прах последняя надежда капиталистов всех стран – "священный принцип частной собственности".
13 ноября вышло совместное постановление Совнаркома и ЦИК СССР № 40 от "О недопущении кулаков и лишенцев в кооперацию", запретившее "всяческую кооперацию, включая членство в колхозах, для лиц, имеющих статус кулака". Исключение делалось только для семей, где имеются "преданные советской власти красные партизаны, красноармейцы и краснофлотцы, сельские учителя и агрономы, при условии, если они поручатся за членов своей семьи".
Таким образом, от предстоящих репрессий не мог спасти даже добровольный отказ от имущества и согласие вступить в колхоз. Людей обрекли на ссылку не за то, что они совершили, а за то, что гипотетически могли бы совершить.
27 декабря Сталин выступил с "исторической" речью на конференции аграрников-марксистов, в которой впервые публично выдвинул лозунг "ликвидации кулачества как класса": "Раскулачивать не только можно, но и необходимо. Снявши голову, по волосам не плачут".
Он назвал "смешным" вопрос, можно ли пускать "кулака" в колхоз: "Конечно, нельзя, так как он - заклятый враг колхозного движения".
5 января 1930 года вышло постановление ЦК ВКП(б) "О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству", предписывавшее завершить коллективизацию в основных зерновых районах к осени 1932 года.
Коллективизацию мы неплохо провели… Я сам лично разметил районы выселения кулаков. Вячеслав Молотов
15 января была создана комиссия политбюро по проведению коллективизации во главе с Молотовым. Сталин предпочел формальной ответственности на себя не брать.
В комиссию вошел 21 человек, в том числе бывший цареубийца Исай Голощекин. 19 из них вскоре сами были репрессированы. Уцелели только Молотов и Калинин.
30 января появился главный документ, ставший основанием для "раскулачивания" и определивший его параметры: постановление политбюро "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации".
Спустя два дня Совнарком и ЦИК официально запретили в деревне использование наемного труда и аренду земли.
2 февраля вышел приказ ОГПУ СССР № 44/21 о "немедленной ликвидации контрреволюционного кулацкого актива", 4 февраля - секретная инструкция Президиума ЦИК "О выселении и расселении кулацких хозяйств", согласно которой у кулаков изымались "средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия производственные и торговые, продовольственные, кормовые и семенные запасы, излишки домашнего имущества, а также и наличные деньги". Взять с собой разрешалось 500 рублей на семью.
Image caption "Тот, кто для всех нас был одним судеб вершителем земным, кого народы величали на торжествах отцом родным". (Александр Твардовский, "По праву памяти")Террор продолжался и после этого. Лишь с 7 августа 1932 по 1 января 1934 года по знаменитому закону "Об усилении уголовной ответственности за кражу и расхищение колхозной собственности", более известному как "закон о трех колосках", было осуждено 125 тыс. человек, из них 5400 расстреляно. За невыполнение нормы трудодней в колхозе можно было получить пять лет ссылки. Но теперь крестьян репрессировали уже, если можно так выразиться, на общих основаниях с остальным населением.
24 мая 1934 года ЦИК СССР разрешил восстанавливать бывших кулаков в гражданских правах "в индивидуальном порядке".
Во время войны около 100 тысяч подросших сыновей кулаков были призваны в армию, а их семьи получили свободу.
Указ Президиума Верховного Совета от 26 ноября 1948 года подтвердил, что оставшиеся "спецпоселенцы" сосланы навечно.
Окончательную черту подвело постановление Совета Министров СССР от 13 августа 1954 года № 1738-789сс "О снятии ограничений по спецпоселению с бывших кулаков". В местах ссылки их на тот момент находилось около 130 тысяч.
За что?
В 1920-х годах понятие "кулак" определялось четко: крестьянин, использующий в хозяйстве наемный труд.
В каждом районе действовала "тройка" в составе первого секретаря райкома, председателя райисполкома и уполномоченного ГПУ, но в большинстве случаев судьбы людей решали созданные в деревнях "бригады" и "комиссии".
Как избавиться от вшей? - Напиши на голове "колхоз", они все и разбегутся! Советский анекдот
Первый секретарь Центрально-Черноземного окружкома ВКП(б) и член молотовской комиссии Иосиф Варейкис в ответ на заданный во время одной из встреч с активом вопрос, "как понимать кулака", заявил: "Рассуждения о том, как понимать кулака есть схоластика гнилая, бюрократическая, бесцельная, никому не понятная, и к тому же очень вредная".
Чтобы окончательно развязать себе руки, власти придумали термин "подкулачник". К этой категории можно было отнести любого недовольного коллективизацией, независимо от имущественного положения.
Как свидетельствуют архивные документы, семьи порой попадали под раскулачивание за то, что имели два самовара, "слишком часто ходили в церковь", или "в сентябре 1929 года зарезали свинью с тем, чтобы ее съесть и не дать ей стать социалистической собственностью".
Контрреволюционный плач
Историк Роман Никулин в своей книге о раскулачивании на Тамбовщине цитирует очевидцев: "Подходили к раскулачиванию так: дом хороший, даешь раскулачивать. Выносят все, вплоть до того, что с ребят снимают обувь и выгоняют на улицу. Вопли женщин, плач детей, разбазаривание имущества, отсутствие учета - все это создавало картину ночного грабежа".
Из доклада управления ОГПУ по Смоленской области: "Раскулачивающие снимали с зажиточных крестьян зимнюю одежду, теплые поддевки, отбирая в первую очередь обувь. Кулаки оставались в кальсонах, даже без старых галош, отбирали женскую одежду, пятидесятикопеечный чай, последнюю кочергу или кувшин. Бригады конфисковывали всё, включая маленькие подушечки, которые подкладывают под головы детей, горячую кашу в котелке, вплоть до икон, которые они, предварительно разбив, выбрасывали".
Image caption Шесть с лишним тысяч переселенцев, оставленных без еды и крова на острове Назино посреди Оби, дошли до каннибализмаИз сводки курганского отдела ГПУ: "Забираются даже медные иконы - пригодится для трактора как утильсырье. Забираются запачканные детские пеленки".
Некоторые "кулаки" спешно подавали на развод, чтобы спасти семьи, но большинство жен отказывались: "Хоть в могилу, да вместе". Плач был приравнен к антисоветской агитации.
Около 250 тысяч семей успели "самораскулачиться", - продать или раздать родным имущество и уехать в город.
Главными районами расселения были Новосибирская, Тюменская, Томская, Архангельская области, Красноярский край, Урал и Казахстан.
Ссыльных везли зимой в товарных вагонах по 40 человек. На узловых станциях составы неделями оставались без движения. До назначенных им мест люди добирались от железной дороги десятки, а то и сотни километров, иногда пешком. По прибытии размещались в бараках с трехъярусными нарами по несколько сотен человек, и это в лучшем случае.
В рапорте, поступившем из Архангельска, признавалось, что к сентябрю 1930 года вместо 1641 барака были построены только семь. Нередко жильем для ссыльных служили ямы, прикрытые ветками.
Тракторные колонны роют могилу кулакам Сергей Киров
В 1930 году в спецпоселок "Бушуйка" в Алданском районе прибыли 3306 человек, из них 1415 несовершеннолетних. В течение первых восьми месяцев 184 ребенка умерли.
Из докладной записки партийного работника Петра Яковлева Калинину: "Отправляли их в ужасные морозы - грудных детей, беременных женщин, которые ехали в телячьих вагонах друг на друге и тут же рожали своих детей… затем разместили в грязных холодных сараях, во вшах, голоде и холоде".
Писатель Олег Волков живописал участь "кулаков", высланных в Архангельск: "То были толпы не только грязных, завшивевших и изнуренных, но и люто голодных людей. Они не громили комендатуру, не топили в Двине глумливых сытых писарей и счетчиков, не буйствовали и не грабили. Покорно сидели на бревнах и камнях, не шевелясь часами. За ночь не всегда успевали убирать трупы".
Впрочем, не все "сидели покорно". По данным ГПУ, в 1930 году на селе произошло около 14 тысяч выступлений, в которых участвовали до 2,5 млн человек. Правда, пять шестых из них составили "антисоветские разговоры", но имели место и нападения на активистов, поджоги и порча колхозного имущества.
Пик сопротивления пришелся на март, когда чекисты насчитали 6528 выступлений, из которых примерно 800 пришлось подавлять вооруженной силой. Погибло около полутора тысяч советских работников.
Против своих
Перекладывая всю ответственность на "батраков", Сталин лукавил. "Раскулачивание" спланировали и организовали городские коммунисты, главным из которых был он сам. Однако доля истины в его словах имелась.
Партийных работников, чекистов и присланных из города уполномоченных было слишком мало, чтобы провести кампанию таких масштабов.
В расправе участвовало немало крестьян - завистливая рвань и пьянь или амбициозные молодые люди, наподобие героев повести Филиппа Наседкина "Великие голодранцы".
Последние и оказались, в итоге, единственной категорией людей, выигравшей в результате коллективизации.
Вплоть до 1985 года власть в СССР принадлежала, в основном, бывшим сельским комсомольцам начала 1930-х годов.
Вышеупомянутый Варейкис с удовлетворением отмечал: "Раскулачивание идет при активном участии бедноты… Беднота большими группами ходит вместе с комиссиями и отбирает скот и имущество. По ночам по своей инициативе сторожит на дорогах с целью задержания убегающих кулаков".
Кадры, прошедшие через ситуацию 1932-1933 годов и выдержавшие ее, закалились как сталь. Я думаю, что с ними можно построить Государство, которого история еще не знала. Из письма Орджоникидзе Кирову в январе 1934 года
Из справки курганского отдела ГПУ: "Арестовали 16 семей, имущество разворовали. Уполномоченный стал играть на гармошке, а актив пошел в пляс. Потом пошли по кулацким домам, пили водку, стряпали блины. Детей и женщин при обыске раздевали донага… Кулака Осипова в избе-читальне истязали, требуя отдать золото… секретарь партийной ячейки пытался изнасиловать Павлову из кулацкой семьи".
В Борисоглебском районе секретарь комсомольской ячейки отправил в ссылку бывшую возлюбленную, вышедшую замуж за другого, вместе со счастливым соперником и его родителями.
Характерно, что в ходе раскулачивания конфисковать в доход государства сколько-нибудь значительные ценности не удалось. Одежда, обувь, домашняя утварь, золотые и серебряные украшения прилипли к рукам "активистов".
За редчайшими исключениями, наказания за все это никто не понес.
Цель - тотальный контроль
Согласно советским учебникам, целью коллективизации был подъем сельскохозяйственного производства путем перехода на рельсы крупного машинного хозяйства.
В реальности, произошел катастрофический спад в аграрном секторе, особенно в животноводстве. Поголовье коров с 1928 под 1934 год снизилось с 29 миллионов до 19 миллионов, лошадей - с 36 миллионов до 14 миллионов, свиней - в два раза, коз и овец - втрое. Даже война не нанесла такого ущерба.
"По деревням мужики, таясь друг от друга, торопливо и бестолково резали свой скот. Впрок не солили, не надеясь жить дальше", - вспоминал Олег Волков.
Нарком земледелия Михаил Чернов заметил, что в 1930 году "впервые за всю свою тяжкую историю русский крестьянин, по крайней мере, поел мяса досыта".
Image caption За коллективизацией последовал голодоморСытость продлилась недолго. В 1932-1933 годах разразился "голодомор", жертвами которого, по официальным данным, приведенным российской Госдумой, стали около 6 млн человек.
Остановить спад в аграрном секторе удалось лишь в 1937 году, но вернуться на уровень 1928 года до войны так и не удалось. Преемники Сталина вплоть до распада СССР массово закупали продовольствие за границей.
"Раскулачивание" само по себе также оказалось убыточным делом. Средняя стоимость поступившего в казну имущества составила в среднем 564 рубля на семью, а расходы на депортацию той же семьи - около тысячи рублей. В 1937 году в народном хозяйстве трудилось всего около 350 тысяч спецпоселенцев, остальные занимались самообеспечением.
Тем не менее, логика в действиях большевиков была.
Во-первых, они идеологически не любили независимых хозяев, не вписывавшихся в их планы превращения страны в единую фабрику.
Маркс писал о "собственническом свинстве" и "идиотизме деревенской жизни". Ленин публично обещал "лечь костьми", но не допустить свободной торговли хлебом, и обзывал зажиточных крестьян "кровососами", "пауками", "пиявками" и "вампирами".
Столь же эмоционально основатель советского государства высказывался только в адрес интеллигенции. Помещики, капиталисты и царские сановники подобной ругани из его уст не удостаивались.
Во-вторых, государству, затеявшему форсированную индустриализацию, а вернее, милитаризацию экономики требовалось получать хлеб для снабжения городов и армии по крайне низким ценам, или вообще даром.
Нанести действительно уничтожающий удар кулакам! Станислав Косиор, партийный вождь Украины
Сталин полагал, что крестьяне обязаны вечно расплачиваться с советской властью за переданную им помещичью землю, не стесняясь употреблять при этом средневековое слово "дань".
Незадолго до смерти, 16 октября 1952 года, он говорил на пленуме ЦК: "Мужик - наш должник. Мы закрепили за колхозами навечно землю. Они должны отдавать положенный долг государству".
В речи на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года Сталин произнес знаменитые слова: "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут".
Неясно, кто угрожал "смять" СССР в начале 30-х, когда Запад был охвачен тяжелейшим кризисом, Франция придерживались сугубо оборонительной военной доктрины, США и Британия вообще не содержали сколько-нибудь значительных армий, а Гитлер был политическим хулиганом местного масштаба, но срок начала большой войны Сталин определил с точностью до года.
По данным статистики, хлеб в 20-х годах в стране был, но "не в тех руках". Засыпать в государственные закрома удавалось в среднем по 350 миллионов пудов в год при потребности в 500 миллионов.
Единоличники хотели продавать продукцию на свободном рынке, а если им жестко препятствовали, сокращали посевные площади.
Чтобы стимулировать рост сельхозпроизводства, надо было, во-первых, платить дороже, а во-вторых, обеспечить крестьянам возможность покупать за вырученные деньги потребительские товары. Это что же - вместо танков выпуск портков и граммофонов разворачивать?!
В конце 20-х годов государство пыталось взять хлеб, не прибегая к сплошной коллективизации. "Твердосдатчиков", то есть тех, кто не проявлял высокой сознательности и отказывался продавать по госценам зерно сверх продналога, клеймили в печати и на собраниях, лишали избирательных прав, выселяли из домов в холодные сараи, запрещали выезжать за пределы деревни, отказывали в медицинской помощи, требовали от односельчан объявлять им бойкот. Но и такие меры не помогали.
Я всегда думал, что умру от старости, но когда Россия начала покупать зерно на Западе, я чуть не умер от смеха. Уинстон Черчилль
В январе 1928 года, во время очередного "кризиса хлебозаготовок", Сталин, вообще-то не любивший ездить по стране и общаться с простыми людьми, отправился в Сибирь. На одной из встреч с трудящимися некий мужик посоветовал тогда еще не богоподобному вождю, а всего лишь большому московскому начальнику, сплясать - тогда он, может, и продаст пудика два.
Пропагандистская подготовка к раскулачиванию началась примерно через месяц.
Ряд современных авторов указывает, что сталинские колхозы стали, по сути, вторым изданием крепостного права: крестьяне были прикреплены к земле отсутствием паспортов, и за право кормиться со своих наделов должны были отбывать барщину и платить натуральный оброк, только не индивидуальному владельцу, а государству.
По мнению большинства исследователей, 1930 год стал роковым, потому что 1929-й принес Сталину окончательную победу над внутрипартийной оппозицией и диктаторскую власть.
50-летний юбилей "вождя" 21 декабря 1929 года впервые отмечался с государственным размахом и небывалыми прежде славословиями. Михаил Калинин высказался коротко и ясно: "Сталин - это гений, который все может".
Историк и экономист Гавриил Попов видит еще одну причину: "отмашка" раскулачиванию была дана через два с небольшим месяца после начала Великой депрессии. Сталин безошибочно рассчитал, что в условиях кризиса Запад закроет глаза на любые нарушения прав человека в СССР и станет охотно продавать станки и целые заводы за выкачанное из деревни зерно и поваленный заключенными лес.
Реабилитация без компенсации
Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года признал раскулачивание незаконным.
Статья 16.1 Закона предусматривает за жертвами и их потомками право на имущественную компенсацию, но подобные случаи в литературе не описаны.
ПРИКАЗ ОГПУ № 44/21 «О ЛИКВИДАЦИИ КУЛАКА КАК КЛАССА»
В целях наиболее организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулаков мероприятиям советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства — в первую очередь в районах сплошной коллективизации, — в самое ближайшее время кулаку, особенно его наиболее богатой и активной, контрреволюционной части, — должен быть нанесен сокрушительный удар. Сопротивление кулака должно быть и будет решительно сломлено.
Осуществление этой исторической задачи потребует исключительного напряжения по всем основным линиям партийной и советской работы. Особо серьезны, сложны и ответственны задачи, возлагаемые партией на органы ОГПУ. От наших органов больше, чем когда-либо, потребуется исключительное напряжение сил, решительность и выдержка, исключительно строгая классовая линия, четкость и быстрота действий.
Поставленные задачи будут успешно осуществлены только при условии безусловной поддержки их основной батрацко-бедняцкой и середняцкой массы; только тогда, когда задачи эти будут органически связаны с процессом массовой коллективизации. Поддержка батрацко-бедняцких и середняцких масс будет наиболее полной при условии строгой классовой выдержанности наших мероприятий.
Удару должны подвергнуться исключительно кулаки. Удар по кулацкому активу должен дезорганизовать и обезвредить все кулачество. Мероприятия органов ОГПУ должны развернуться по двум основным линиям:
1) Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно, кадров действующих контрреволюционных и повстанческих организаций, группировок и наиболее злостных, махровых одиночек. (Первая категория.)
2) Массовое выселение (в первую очередь из районов сплошной коллективизации и погранполосы) наиболее богатых кулаков (бывших помещиков, полупомещиков, местных кулацких авторитетов и всего кулацкого кадра, из которых формируется контрреволюционный актив, кулацкого антисоветского актива церковников и сектантов) и их семейств в отдаленные северные районы СССР и конфискации их имущества. (Вторая категория.)
Для наиболее быстрого и безболезненного проведения кампании по выселениям кулаков и их семейств, — в первую очередь необходимо, чтобы наши органы решительно и немедленно ликвидировали все действующие контрреволюционные кулацко-белогвардейские и бандитские кадры и, особенно, созданные ими и оформленные контрреволюционные организации, группировки и банды.
Ликвидация таких контрреволюционных образований и отдельных наиболее активных лиц уже начата по всем основным районам Союза, согласно телеграфных директив ОГПУ. Операция эта должна быть в основном закончена к началу развертывания кампании по выселению кулаков и их семейств. Решительные оперативные действия в отношении таких контрреволюционных элементов и, особенно, проявлений организованной контрреволюционной и бандитской активности, естественно, должны проводиться и в период кампании по выселениям и после нее. В первую очередь удар должен быть нанесен по активно действующим кулацким элементам первой категории:
1) Кулаки — наиболее махровые и активные, противодействующие и срывающие мероприятия партии и власти по социалистической реконструкции хозяйства. Кулаки — бегущие из районов постоянного жительства и уходящие в подполье, особенно блокирующиеся с активными белогвардейцами и бандитами.
2) Кулаки — активные белогвардейцы, повстанцы, бывшие бандиты; бывшие белые офицеры, репатрианты, бывшие активные каратели и др., проявляющие сейчас контрреволюционную активность, особенно организованного порядка.
3) Кулаки — активные члены церковных советов, всякого рода религиозных, сектантских общин и групп, активно проявляющие себя.
4) Кулаки — наиболее богатые, ростовщики, спекулянты, разрушающие свои хозяйства, бывшие помещики и крупные земельные собственники.
По отдельным районам СССР намечено для изъятия при операции следующее количество указанных выше активных кулацко-белогвардейских контрреволюционных элементов. (Первая категория.)
Украина — 15 000
Северный Кавказ — 6 — 8 000
Средняя Волга — 3 — 4 000
ЦЧО — 3 — 5 000
Нижняя Волга — 4 — 6 000
Белоруссия — 4 — 5 000
Урал — 4 — 5 000
Сибирь — 5 — 6 000
Казахстан — 5 — 6 000
Арестованные по этой категории концентрируются в окружных и областных отделах ОГПУ. Дела на них заканчиваются следствием в срочном порядке и рассматриваются тройками по внесудебному рассмотрению дел, которые будут созданы при ПП ОГПУ. Основное количество таких арестованных заключается в концлагеря; в отношении наиболее злостного и махрового актива контрреволюционных организаций и группировок и одиночек — должны применяться решительные меры наказания, вплоть до ВМН.
Семьи арестованных, заключаемых в концлагеря или приговоренных к ВМН, должны быть выселены в северные районы Союза, наряду с выселяемыми при массовой кампании кулаками и их семьями, с учетом наличия в семье трудоспособных и степени социальной опасности этих семейств. Имущество таких семейств конфискуется в том же порядке, как и у выселяемых семейств кулаков.
Кампании по выселению кулаков и их семейств проводятся, в первую очередь, в следующих районах СССР:
1) УССР — выселяются 30 — 35 тыс. семейств
2) Северный Кавказ и Дагестан — 20 тыс.
3) Средне-Волжский край — 8 — 10 тыс.
4) ЦЧО — 10 — 15 тыс.
5) Нижне-Волжский край — 10 — 12 тыс.
6) Белоруссия — 6 — 7 тыс.
7) Сибирь — 25 тыс.
8) Урал — 10 — 15 тыс.
9) Казахстан — 10 — 15 тыс.
В отношении остальных областей и республик соответствующие расчеты будут произведены в ближайшее время по согласованию с ПП ОГПУ.
Места поселения для выселяемых кулаков и их семейств и семейств изъятого кулацко-белогвардейского контрреволюционного актива ориентировочно таковы, места отправления и количеств могут быть изменены в зависимости от условий:
а) из СКК — 23 000 на Урал; 5 000 в Казахстан
б) из УССР — 50 000 в Сев[ерный] край; из ЦЧО — 20 000 в Сев[ерный] край
в) из НВК — 18 000 в Сибирь; из СВК — 14 000 в Сибирь; из БССР — 12 000 в Сибирь
Ориентировочные сроки начала операции по выселению таковы:
Сроки начала отправки выселяемых со сборных пунктов эшелонами таковы:
Для выполнения всех указанных задач приказываю:
1. В кратчайший срок закончить ликвидацию всех действующих контрреволюционных организаций, группировок и активных контрреволюционных одиночек. Ликвидировать действующие банды. Обеспечить быстрое проведение следствия по всем таким делам и срочное рассмотрение дел во внесудебном порядке — в тройках ПП ОГПУ. Без малейшего промедления ликвидировать все возникающие дела подобных категорий в период кампании по выселению кулаков.
2. Для рассмотрения дел на лиц, проходящих по этим делам (первая категория) — немедленно создать в ПП ОГПУ тройки с представителями от крайкома ВКП (б) и Прокуратуры. Состав тройки выслать на утверждение Коллегии ОГПУ.
3. Для непосредственного руководства операцией по выселению кулаков и их семейств (вторая категория) — во всей ее совокупности, для концентрации всех материалов по операции и для организации постоянной связи с центром и периферией — распоряжением ПП организовать оперативные тройки.
Для той же работы в округах (областях) в окротделах ОГПУ создать оперативные группы во главе с начальником отдела ОГПУ. В районах для непосредственного участия в операции — создать районные оперативные группы. Для приема, учета, бесперебойной отправки выселяемых — создать сборные пункты во главе с комендантом. При пунктах организовать агентурно-следственные группы. Комендантам сборных пунктов непосредственно связаться с ячейками органов ТО ОГПУ на местах, ведающими составлением и отправкой эшелонов.
4. При ПП ОГПУ на случай возможных осложнений обеспечить чекистковоенный резерв. В распоряжение окротделов ОГПУ, особенно в районах наиболее угрожаемых (в смысле возможных осложнений), организовать маневренные группы из частей ОГПУ.
Части Красной армии к операции ни в коем случае не привлекать. Использование их допускать только в крайних случаях, при возникновении восстания; по согласованию с краевыми организациями и РВС — ПП ОГПУ организовать там, где недостаточно частей войск ОГПУ, — в скрытом виде войсковые группы из надежных, профильтрованных особорганами ОГПУ частей Красной армии.
5. ПП ОГПУ — УССР, СКК, НВК, СВО, ЦЧО, БВО — представить не позднее 7 февраля на утверждение окончательно и подробно разработанные планы операции, руководствуясь данными указаниями. Остальным ПП ОГПУ представить план к 20 февраля с. г.
Для окончательного уточнения расположения сборных пунктов и количества подлежащих выселению через эти пункты ПП ОГПУ УССР, СКК, НВК, СВО, ЦЧО — представить не позднее 10 часов 4 февраля с. г. точные, согласованные с краевыми организациями, данные. ПП ОГПУ БВО эти данные представить к 20 февраля с. г.
6. Обеспечить (особенно в районах и округах) тщательное наблюдение за составлением списка кулаков и их семейств (для выселения и конфискации имущества), а также за самой кампанией по выселению. Принимать через рай- и окрисполкомы соответствующие меры по линии сигнализации и устранения замеченных дефектов, перегибов и т. п. Следить за точным исполнением сроков операции и размеров ее, в соответствии с имеющимися директивами.
7. ТО ОГПУ организовать бесперебойную перевозку выселяемых эшелонов; срочно разработать инструкцию о порядке следования и охране эшелонов.
При отправке выселяемых им разрешается брать с собой имущество и продовольствие в пределах нормы. Обязать выселяемые кулацкие семьи, в части средств производства, брать с собой топоры, пилы, лопаты, плотничьи инструменты, по возможности хомуты и шлеи и продовольствие из расчета на два месяца, общим весом не более 25—30 пудов на семью. При посадке топоры, пилы, лопаты и другие средства производства отбираются и грузятся в отдельные вагоны тех же эшелонов. Тара должна быть мягкой.
Органам ТО ОГПУ обеспечить бесперебойное снабжение выселяемых кипятком на всем пути следования эшелонов, а также обслуживание и медицинской помощью по линии НКПС. ТО ОГПУ организовать питательные пункты на станциях (не предназначенные для войсковых частей), с подачей горячей пищи не реже раза в двое суток. Дислокацию питательных пунктов и время прохождения эшелонов своевременно сообщить соответствующим ПП.
8. Принять меры к окончательной разгрузке мест заключения к началу массовой кампании по выселению.
9. ПП ОГПУ Северного края, Урала, Сибири и Казахстана в кратчайший срок закончить организацию приема и расселения выселяемых, а также представить свои соображения о порядке управления выселяемыми.
10. Всемерно усилить информационную и агентурную работу на протяжении всего периода указанных мероприятий, обеспечивающую глубокое и всестороннее освещение районов.
Обеспечить особую бдительность в деле своевременного выявления всех готовящихся активных контрреволюционных выступлений и активных действий банд и контрреволюционных организаций с целью предупреждения таких выступлений, а в случае их возникновения — немедленной и решительной ликвидации.
ТО ОГПУ усилить информационно-агентурную работу по линии желдорог. Особым отделам — в армии, особенно в территориальных формированиях и тех частях, которые могут быть привлечены к операции.
На время операции усилить перлюстрацию корреспонденции, в частности обеспечить 100% просмотр писем, идущих в Красную армию, а также усилить просмотр писем, идущих за границу и из-за границы. Усиление аппаратов Политконтроля провести за счет мобилизуемого чекзапаса.
11. ПП ОГПУ, на территории которых не будут проводиться сейчас выселения кулаков, — обеспечить информационно-агентурную работу со специальной задачей — наиболее полного выявления отражений проводящихся выселений.
12. Всемерно усилить охрану границ. Усилить охрану всех важнейших гос- сооружений и предприятий. Особое внимание обратить на элеваторы. Усилить охрану и агентурное обслуживание всех тех пунктов, где хранится оружие, артимущество и т. п.
13. Всемерно усилить работу наших органов в городе для полного выявления настроений городских прослоек, их связей с деревней и ликвидации проявлений организованной контрреволюционной активности.
14. Добиться всемерного усиления борьбы с уголовным бандитизмом и уголовщиной вообще по линии УГРО.
15. Установить четкую и бесперебойную связь всех ПП ОГПУ с Центром. Связь эта должна полно и повседневно отражать ход операций. В деле связи руководствоваться изданными инструкциями. Установить тесную связь между территориально граничащими ПП ОГПУ для полной согласованности действий.
16. Принять все меры к полному уяснению исключительной серьезности и ответственности задач, возложенных на органы ОГПУ, — всем составом наших органов. Особенно заострить внимание на строжайшей классовой линии всех мероприятий. Уяснить наряду с этим, что выполнение всех важнейших линий текущей работы наших органов ни в коей степени не должны в период кампании по выселениям ослабляться.
Копии всех приказов и принципиальных директив, изданных ПП по периферии в связи с кампанией по выселениям, выслать в ОГПУ.
Ориентировочные инструкции об организационной структуре операции, о работе сборных пунктов и агентурно-следственных групп в этих пунктах, а также инструкции по линии ТО ОГПУ прилагаются.
Зам. председателя ОГПУ
ГА РФ. Ф. Р-9414. Oп. 1. Д. 1944. Л. 17 — 64. Копия.